Смешанная форма правления

22.11.2019
Комментариев нет
Бизнес

Предыдущий | Оглавление | Следующий

Учение о смешанной форме правления

Наряду с анализом морфологии государства Полибий стремился определить и наилучшую форму правления. В этом стремлении обнаруживается влияние соответствующих идей его предшественников — Платона, Аристотеля, перипатетиков и стоиков. Вместе с тем полибиева концепция смешанной формы государства, выдержанная в духе традиционных политико-правовых исследований античности, на наш взгляд, выделяется из аналогичных учений как наиболее полно и последовательно развитая.

До Полибия своеобразной вершиной развития теоретических представлений о смешанной форме государственного строя было учение Аристотеля о политии, продолжившее и завершившее прежние изыскания, которые основывались на политическом опыте существования полисной формы античного государства. Смешанная форма, по Аристотелю, — это государственное устройство, воспринявшее и соединившее в одно целое правильные начала (принципы) отдельных форм правления, как правило, трех: монархии, аристократии, демократии.

Полибий, разрабатывавший теорию смешанного государственного устройства в изменившихся исторических условиях эпохи эллинизма, находился под несомненным влиянием идей средней (римской) Стой, политическая доктрина которой требовала смешанного государственного строя путем соединения принципов монархии, аристократии, демократии (Диоген Лаэртский, VII,131). Под «смешиванием» он понимал совмещение, соединение основных элементов трех правильных форм государства — царской власти (принцип власти одного), аристократии (принцип власти немногих), демократии (принцип власти большинства). Основная цель такого «смешивания» — в обеспечении должной устойчивости государства. Государство, организованное по такой форме, по мнению Полибия, с большей вероятностью достигает благоденствия граждан, органичного сочетания полнокровной гражданской жизни и стабильного функционирования политического строя.

Вывод о соединении начал различных форм как способе преодоления нестабильности государства —

одно из самых значительных теоретических положений его концепции. Собственно, все исследование проблем государства направлено у Полибия на доказательство преимуществ смешанной формы правления Х)но проводится в историческом, государственно-правовом и социально-психологическом аспектах. При этом большое место занимают исторические примеры, сравнительный анализ государств простой (односложной) формы с государствами смешанной формы.

Исторически первым государством смешанной формы правления Полибий считает государство лакедемонян, устроенное в соответствии с законодательством Ликурга, который постиг неустойчивость простой формы правления и поэтому «установил форму правления не простую и не единообразную, но соединил в ней вместе все преимущества наилучших форм правления, дабы ни одна из них не развивалась сверх меры и через то не извращалась в родственную ей обратную форму, дабы все они сдерживались в проявлении свойств взаимным противодействием и ни одна не тянула бы в свою сторону, не перевешивала бы прочих, дабы таким образом государство неизменно пребывало бы в состоянии равновесия, равномерного колебания, наподобие идущего против ветра корабля» (VI, 10,6—8). Различные субъекты власти в смешанной форме взаимосдерживаются в своих притязаниях на автономную реализацию всего объема власти: цари сдерживаются страхом перед народом, народ в свою очередь не посягает на власть царей из страха перед старейшинами. Старейшины занимают центральное место в этой схеме. Высокое общественное положение, вытекающее из выборов «по заслугам», обязывает их стоять на стороне слабейшего, который при поддержке старейшин приобретает необходимое значение. Искомое состояние равновесия достигается, таким образом, верным соотношением трех начал: по существу, аристократический элемент координирует здесь два других — царский и демократический (баланс между властью царей и властью народа постоянно поддерживается авторитетом и властью старейшин). Историк отмечает тот факт, что познание закономерностей изменений простых форм правления заставило Ликурга установить данную смешанную форму, обеспечив тем самым лакедемонянам свободу на «более продолжительное время, чем она сущест-

врвала у какого-либо народа из числа известных» (VI,10,11).

Полибий отмечает наличие смешанной формы правления и в карфагенском государстве: «Так у них были цари, совет старейшин имел аристократическую власть, и народ пользовался своими правами в должной мере» (VI,51,1—2). Но некогда превосходно устроенное государство карфагенян к моменту тяжелейших испытаний — войны Ганнибала с Римом — уже прошло период расцвета и стало хуже, слабее римского: «Вот почему у карфагенян наибольшую силу во всех начинаниях имел тогда народ, а у римлян высшая мера значения принадлежала сенату. Тогда как у карфагенян совет держала толпа, у римлян — лучшие граждане, и поэтому решения в делах государственных у них были разумнее» (VI,51,6—8). Таким образом, невзирая на крупные поражения в начале войны, римляне победили благодаря мудрой политике; преобладание же в смешанной форме правления одного из элементов (демократического) пагубно сказалось на государстве карфагенян.

Аналогичному анализу историк подвергает критское государство. При этом, полемизируя с Эфором, Ксенофонтом, Каллисфеном и Платоном, он приходит к выводу о том, что государство критян не схоже со спартанским государством и, следовательно, не может быть причислено к государствам смешанной формы. По оценке Полибия, это — демократия (VI,46,4).

Наиболее детальному анализу Полибий подверг римское государство. В нем он находит соединение трех основных элементов смешанной формы — принципов царства, аристократии и демократии. Государственное устройство Рима, согласно Полибию, складывалось на протяжении веков, постепенно совершенствуясь: царское правление, пережив эпоху расцвета, пришло в упадок, но, сменившись правлением оптиматов, не исчезло, а сохранилось в некоторых чертах аристократической конституции более позднего времени; с момента же учреждения должностей народных трибунов началось возрастание роли народа в управлении государством. Полибий противопоставляет Рим Спарте в том смысле, что в нем «автором» структуры органов было не одно лицо, а ряд поколений на протяжении долгой истории: «В устроении родного государства римляне поставили себе ту же самую

цель, только достигали ее не путем рассуждений, но многочисленными войнами и трудами, причем полезное познавали и усваивали себе каждый раз в самих превратностях судьбы. Этим способом они достигли той же цели, что и Ликург, и дали своему государству наилучшее в наше время устройство» (VI,10,13).

Полибий стремится до мельчайших деталей показать механизм участия трех властей в управлении государством. Каждый элемент находит в нем соответствующее выражение: царская власть — в полномочиях консулов, аристократическая и демократическая — соответственно в полномочиях сената и народа. Соединение начал (принципов) трех простых форм, по мнению Полибия, настолько гармонично, что люди, незнакомые с социально-политической действительноностью Рима, могут легко ошибиться в определении формы его политического правления (VI,11,12).

Полибий показывает, каким образом власть в Риме распределена между консулами, оптиматами и народом. Полномочия консулов весьма широки: они вершат почти всеми государственными делами, осуществляют повседневное управление государствам, почти неограниченно властны в военных делах. Поэтому всякий, кто не обратит внимание на сенат и народ, вынужден будет признать Рим царством (VI, 12,10). В отсутствие консулов, что нередко случалось в Риме из-за постоянных войн, некоторые их полномочия переходят к сенату, осуществлявшему, помимо этого, финансовые, внешнеполитические и судебные функции. Народ, организованный в собрание и представляемый народными трибунами, также имеет ряд полномочий: право объявлять войну и ратифицировать мирные договоры, выносить смертные приговоры и др. (VI,13,14). Именно народу принадлежит важнейшее, с точки зрения Полибия, полномочие, определяющее все человеческое существование во всех государствах (VI,14,5)—»власть награждать и наказывать». Суждения Полибия о роли народа в управлении римским государством весьма примечательны и оказали влияние на последующих мыслителей. Широко известно определение Цицерона res publica est res populi (0 государстве, 1,25,9). По мнению С.Л. Утченко, для Цицерона в диалоге «О государстве» Полибий был одним из основных, если не главным источником. Итак, обладание наиболее значительным полномочием

позволяет римскому народу координировать два других властных начала. Вместе с тем следует согласиться с С.Л. Утченко, подвергшим критике мнение буржуазных ученых о том, что в республиканском Риме существовал народный суверенитет как основополагающий принцип римской конституции10.

Осветив проблему соотношения властей, Полибий столь же подробно останавливается на вопросах их взаимодействия. Им допускается возможность такого положения, когда вместо поддержки и содействия власти могут мешать и препятствовать друг другу. Однако цель Полибия — доказательство объективной природы позитивного взаимодействия властей в силу ^верного их соотношения. Примерам такого взаимодействия посвящены 15—-17 главы VI книги. Окончательный вывод Полибий делает со свойственной ему определенностью: «Хотя каждая власть имеет полную возможность и вредить другой, и помогать, однако во всех положениях они обнаруживают подобающее единодушие, и потому нельзя было бы указать лучшего государственного устройства» (VI,18).

Полибий подчеркивал подчиненность Рима общим естественным закономерностям зарождения, существования и гибели государств. Рим в силу упадка нравов также может «ухудшиться», однако он способен преодолеть кризисную ситуацию. Обусловлено это тем, что «ни одна из властей не довлеет себе и каждая из них имеет возможность мешать и противодействовать замыслам других, чрезмерное усилие одной из властей и превознесение над прочими оказались бы совершенно невозможными. Действительно, все остается на своем месте, так как порывы к переменам сдерживаются частью внешними мерами, частью опасением противодействия с какой бы то ни было стороны» (VI, 18,8). Римское государство, таким образом, в самом себе «черпает исцеление» за счет ресурсов совмещенных в одно целое властей (VI,18,6). Сказанное свидетельствует о том, что Полибий считал государственное устройство Рима, основанное на равновесии различных элементов, наилучшим из известных ему, поскольку оно предоставляло римлянам возможность устойчивого существования, внутреннего спокойствия и внешнего владычества. Однако Полибий не утверждает, что смешанное правление (и римское в частности) гарантирует государству бесконечно дол-

гую жизнь. Оно лишь стабилизирует государство и тем самым продлевает его срок. Рим, как и другие государства, может прийти к упадку (VI,9,13—14). Если у лакедемонян это произошло в силу противоречия между самодовлеющим характером частной жизни граждан и внешней устремленностью Спарты к иноземному господству, то у карфагенян — из-за нарушения равновесия между властями (преобладающего роста демократических тенденций). Рим противопоставлен Спарте и Карфагену как государство, находящееся в состоянии наивысшего расцвета и потому основательно устремленное к внешнему господству.

Если задаться вопросом, почему именно Рим обращает на себя столь пристальное внимание Полибия и принимается им за образец наиболее полного раскрытия возможностей государства его эпохи, то ответ, видимо, следует искать в его стремлении последовательно проанализировать и осмыслить ряд событий в контексте концепции всеобщей политической истории. Действительно, события истории римского государства, с самого начала сложившегося и потом развивавшегося «естественным» путем (VI,4,13), — это события, носившие для того времени «всемирный» характер; в этом смысле они имеют универсальное значение. Одновременно это события политического характера, наполняющие содержательную сторону политической истории, истории развития государственных форм. В этом, как нам кажется, заключена концептуальная последовательность Полибия во взглядах на историю развития институтов государства и права. Вывод о большем соответствии современному миру конструкции смешанного политического правления римского государства, а не Спарты и Карфагена,— своеобразная реакция Полибия-мыслителя на окружающую его действительность. Концепция смешанной формы государства имела не только сугубо теоретическое, но и практическое значение: столь краткий (за неполные 53 года) путь Рима к мировому господству объяснялся действием факторов смешанной формы правления и, конечно, судьбы («тюхе»).

Необходимо отметить, что Полибий не смог или не захотел увидеть того, что в Риме его времени и сенат и исполнительная власть находились в руках одной социальной группы — нобилитета, римской зна-

ти. Изложение Полибия не отразило адекватно действительных классовых противоречий римского государства, в том числе и основного — между классом рабов и классом рабовладельцев.

Подводя краткий итог сказанному, подчеркнем, что в исследовании анатомии государства Полибий не избежал повторения некоторых общих мест теории смешанного правления, развиваемой его предшественниками. Применяя прежние теоретические установки, он выдвинул несколько своеобразных положений, отличающих его взгляды от воззрений предшественников и развивающих их. Среди них — тезис о том, что в смешанном устройстве римского государства основной упор делается не на соединении отдельных элементов власти, а на их идеальном соотношении, которым достигается равновесие. Кроме тезиса о равновесии властей, важна мысль Полибия о том, что смешанный строй является не промежуточным, а сосуществующим с другими.

Противоречивость позиции Полибия как политического мыслителя видится не в том, что он, якобы запутавшись в политико-правовых теориях, не смог разрешить противоречия между стабильностью смешанной формы правления и жестко детерминированной циклическими рамками эволюцией государственности, а в том, что, несмотря на провозглашаемый отказ от прежних теоретических схем и полисных идеалов, он на деле применяет теорию смешанного полисного устройства к объяснению потрясших его исторических событий, явившихся проявлением кризиса полисной системы. В такой ситуации, когда события переломного характера требовали пересмотра прежних политических теорий и создания новых, Полибий, с присущим ему консерватизмом, не смог отказаться от «классических» теоретических схем. Он использовал их как ключ в подходе к государственно-политическим процессам современности, положил их в основу своих взглядов. Противоречивость воззрений историка усиливается его классовой позицией и отношением к реальности с позиций аристократа — и по происхождению и по политическим убеждениям.

Полибиево учение о государстве отражало реальные процессы кризиса замкнутой полисной системы. Оно утверждало необходимость новой, более жизнеспособной и гибкой политической формы, могущей

успешно функционировать в условиях той эпохи переломного характера.

В литературе высказывалось справедливое мнение о том, что представления историка о смешанной форме государства легли в основу ряда положений, разработанных в русле теории разделения властей. По нашему мнению, концепция Полибия определенным образом предвосхищает теорию разделения властей Нового времени. Действительно, существует некоторая общность «смешанного» правления и теории разделения властей, заключающаяся, как нам кажется, в стабилизирующем всю систему власти сочетании различных уравновешивающих друг друга властных начал, образующих новое их единство. Данный аспект учения Полибия — один из важнейших каналов влияния его идей на политико-правовые концепции более позднего времени. Это влияние особенно отчетливо прослеживается в творчестве Цицерона, который на римской почве продолжил и развил ряд идей своих предшественников, в том числе Полибия.

Внимание Цицерона к анализу различных государственных форм — не только дань традиционной проблематике, но и отражение необходимости решения практических проблем политического характера эпохи перехода от римской республики к империи.

Цицерон, так же как и греческий историк, прослеживает путь вырождения и отрицания форм в циклическом кругообороте и, подобно ему, приходит к выводу о «смешанной государственной форме» как лучшей и наиболее стабильной. Он отвергает умозрительные теоретические конструкции (так же поступил в свое время Полибий). Цицерон примыкает к Полибию в стремлении видеть государственный строй Рима практическим осуществлением концепции смешанной формы государства, а также в критике исторических примеров таких государств (Крит, Лакедемон, Карфаген). Смена и круговорот простых форм государства обусловлены, согласно Полибию, их неустойчивостью. То же утверждает и Цицерон. Оба автора полагают, что смешанная форма призвана придать государственному устройству необходимую стабильность.

Вместе с тем их взгляды по данной проблематике не вполне идентичны. Это расхождение в значительной мере обусловлено различием исторических ситуаций, в которых они действовали. На мысль о ста-

бильности смешанной формы правления автора «Всеобщей истории» наводила, как известно, государственно-правовая действительность республиканского Рима его времени. В эпоху Цицерона явно обозначился упадок республиканских институтов и стали формироваться новые центры власти. Говоря о стабильности смешанной формы, он, конечно, имел в виду не стабилизацию новых антиреспубликанских центров и институтов власти, а возрождение и упрочение прежних республиканских учреждений. Отсюда его апелляции к «заветам предков». Одновременно его призывы ко «всеобщему согласию» были нацелены на активизацию тех социально-политических сил современного ему римского общества, которые могли бы предотвратить гибель республики, восстановить и укрепить ее учреждения.

Античные учения о государстве и его формах, их движении, развитии, изменении и т.д. оказали заметное влияние. На политико-правовую мысль более позднего времени. Особое внимание последующих мыслителей вплоть до сторонников теории разделения властей и приверженцев идеи правового государства привлекала концепция смешанного правления, занимающая центральное место в учении Полибия.

Пример такого воздействия идей Полибия можно видеть в творчестве Н. Макиавелли, одного из ранних идеологов буржуазии. Он насчитывает шесть форм управления государством. Эти формы нестабильны и легко изменяются. Вся цепь изменений форм выглядит, согласно Макиавелли, так: монархия, тирания, аристократия, олигархия, демократия, охлократия. Основа смены форм — постепенное вырождение нравов: монархия превращается в следующую форму тогда, когда власть царей становится наследственной, цари морально деградируют и от правления переходят к угнетению. Дальнейшее изложение хода событий настолько схоже с содержанием полибиевой концепции кругооборота форм правления, что приводить его здесь нецелесообразно. Отметим несколько моментов, ясно указывающих на различие концепций двух авторов. Один из самых важных — антитеологическая направленность изысканий Макиавелли, ищущего побудительные мотивы (причины) не в божестве и его деятельности, а в эмпирии, в реальности. Макиавелли видел в кругообороте форм проявление борьбы соци-

альных групп за власть, которая в различных, часто повторяющихся ситуациях приводит к победе или монарха, или аристократию, или народ. В борьбе противостоящих социальных сил Макиавелли увидел глубинную основу изменений политической жизни государства и закономерность смены форм правления. Разумеется, социальная и политическая концепция Макиавелли, в которой использовался огромный научный опыт познания государства, не есть слепое повторение выводов античных авторов, и в том числе Полибия. Находясь на иной, более высокой ступени познания государства и права, он смог, вооружившись накопленными знаниями, сделать шаг вперед в понимании государства, политики.

Другой пример восприятия и развития античной теории смешанного правления, и прежде всего концепции Полибия, — учение Ш.Л. Монтескье о государстве и праве в той его части, где он рассуждает о различных формах правления, о разделении и сочетании в государственной власти трех элементов.

Определенная схожесть концепции Полибия и позднейших теорий разделения властей не снимает существенных различий между ними, важнейшее из которых справедливо определяется В.С. Нерсесянцем так: «Дифференциация целостной государственной жизни на различные сферы и направления деятельности имела место уже в древнем мире, и античная мысль отразила этот факт. Однако ввиду отсутствия в древности абстракции политического государства отсутствовала также и абстракция власти политического государства, о разделении которой по существу и идеи речь в новое время».

В учении Полибия предшествующие античные представления о формах государства были дополнены и развиты рядом положений, важнейшие из которых состоят в следующем: смешанная политическая форма существует наряду с другими (простыми), является исторически наличной (действительной); рациональная политическая деятельность индивидов способствует созданию смешанного строя и его успешному функционированию; соединением различных начал достигается их верное соотношение, выражающееся в равновесии; это равновесие не исключает, а предполагает координацию действий центров власти; равновесие есть динамичная, подвижная структура

взаимоотношений и взаимодействия начал; это равновесие, по сути, есть воплощение необходимого участия различных социальных слоев в управлении государством; равновесие властных начал есть залог (гарантия) способности государства противостоять порче, обеспечить необходимую стабильность; изменяющимся историческим условиям более других государств соответствовал Рим, поскольку имел наиболее верное смешанное устройство; смысл обращения Полибия к Риму состоит в том, чтобы показать достоинства смешанного строя (в том числе и как способа преодоления естественной последовательности смены простых форм).

Необходимо подчеркнуть, что координация в равновесии властей, по мысли историка, осуществляется тем началом, которое оказалось в «срединном» положении: в Спарте это были эфоры, в Риме — народ. Объясняются данные особенности историческим (своеобразием развития соответствующих государств. В этом пункте ярко проявляется историзм его суждений, диалектичность в трактовке основополагающей категории равновесия в его теории смешанного политического устройства. Равновесие начал не означало застывшего, неизменного их соотношения. Уловив диалектический характер исторических процессов, он особое внимание уделил динамике этого равновесия, его подвижности, способности реагировать на изменения в политической жизни государства.

Полибиева морфология государственности внутренне динамична, взгляды историка на государство носят отпечаток диалектичности. Трактуя эволюцию форм как следствие закономерных, внутренне присущих каждой форме изменений (в строгой их последовательности), Полибий увидел возможность преодоления их изменчивости в соединении на основе идеального соотношения (равновесия) трех начал, присущих трем правильным простым формам. При этом рассуждения Полибия находятся в русле античных представлений о полисной политической форме как основе существования государства.

Предыдущий | Оглавление | Следующий

Назовите виды республик , и охарактеризуйте каждый из них​

щее «положение человека по отношению к государству, возможности человека в экономической, социальной, политической и культурной сферах»? 1) право 2) права человека 3) социальные нормы 4) политика 2. Перечисление «гражданские (личные), экономические, социальные, политические, культурные» относится к 1) системе прав и свобод личности 2) основам религиозного учения 3) конкретной личности 4) государству и праву 3. К правам гражданина принято относить 1) права, закреплённые в юридическом документе 2) политические права 3) все без исключения права граждан 4) право на жизнь 4. Среди перечисленного к социальным правам относится право на 1) свободу передвижения 2) свободу вероисповедания 3) охрану здоровья 4) участие в отправлении правосудия 5. Среди перечисленного к реализации культурных прав относится 1) проведение выборов в Государственную Думу 2) назначение Уполномоченного по правам человека 3) соблюдение правил этикета в гостях 4) запись первоклассников в школу 6. Положение «Защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации» означает, что 1) в соответствии с законами РФ действует всеобщая воинская обязанность 2) государство отказывается от защиты граждан 3) прохождение военной службы зависит от желания граждан 4) государство отказывается от предоставления гражданам права на замену военной службы альтернативной гражданской службой 7. Правосудие в Российской Федерации осуществляется 1) Президентом 2) высшими органами государственной власти 3) Правительством 4) только судом 8. Верны ли следующие суждения о защите прав граждан? А. Гражданин может защищать свои права сам или обратиться за содействием к государственным и негосударственным организациям. Б. Право на судебную защиту нарушенных политических, гражданских, социальных, трудовых, культурных прав и свобод гарантировано Конституцией РФ. 1) верно только А 2) верно только Б 3) верны оба суждения 4) оба суждения неверны 9. Верны ли следующие суждения о правах ребёнка? А. Ребёнок не имеет особенных прав, отличающихся от прав взрослых людей. Б. До совершеннолетия человек не может быть участником правоотношений. 1) верно только А 2) верно только Б 3) верны оба суждения 4) оба суждения неверны 10. Верны ли следующие суждения о прокуратуре Российской Федерации? А. Главная обязанность прокуратуры РФ — разрабатывать бюджет правоохранительных органов. Б. Прокуратуру РФ возглавляет Генеральный прокурор, которого выбирают судьи. 1) верно только А 2) верно только Б 3) верны оба суждения 4) оба суждения неверны

Смешанная республика

Президентская республика обозначена синим цветом (светло—зелёным если исполнительная власть президента ограничена парламентом), а смешанная республика выделена жёлтым цветом.

Формы правления, политические режимы и системы

  • Анархия
  • Аристократия
  • Бюрократия
  • Геронтократия
  • Демархия
  • Деспотизм
  • Джамахирия
  • Диархия
  • Идеократия
  • Изократия
  • Клептократия
  • Коммуна
  • Коммунизм
  • Корпоратократия
  • Критархия
  • Критократия
  • Марионеточное государство
  • Матриархат
  • Меритократия
  • Милитократия
  • Ноократия
  • Однопартийная система
  • Олигархия
  • Охлократия
  • Плутократия
  • Народная республика
  • Парламентская республика
  • Президентская республика
  • Смешанная республика
  • Советская республика
  • Социализм
  • Талассократия
  • Теллурократия
  • Теократия
  • Технократия
  • Тимократия
  • Тирания
  • Тоталитаризм
  • Хунта
  • Этнократия

Портал:Политика · править

Смешанная республика (также может называться полупрезидентской, полупарламентской, президентско-парламентской республикой) — форма государственного правления, находящаяся между президентской и парламентской республиками.

  • 1 Характеристика смешанной республиканской формы правления
  • 2 Смешанные республики
  • 3 Российская Федерация как смешанная республика
  • 4 Примечания
  • 5 Литература

Характеристика смешанной республиканской формы правления

С одной стороны, парламент смешанной республики имеет право вынести вотум недоверия правительству, сформированному президентом. С другой стороны, президент имеет право распустить парламент и назначить внеочередные выборы (в некоторых странах парламент не может быть распущен в течение конституционно определённого срока).

Если в новом составе парламента партия президента получит большинство, то сохранится «бицефальная» исполнительная власть, когда политику правительства определяет президент, при относительно слабой фигуре премьер-министра. Если же победят противники президента, то как правило, последний будет вынужден принять отставку правительства и фактически передать полномочия по формированию нового правительства лидеру партии, набравшей большинство голосов на выборах. В последнем случае президент не может существенно влиять на политику правительства, и главной политической фигурой становится премьер-министр. Если впоследствии будет избран президент, оппозиционный парламентскому большинству, он сформирует новое правительство, и если оно не получит одобрения в парламенте, то последний может быть распущен.

Таким образом, как и в парламентарных странах, в смешанной республике правительство может работать, только когда оно опирается на поддержку парламентского большинства. Но если в парламентарных странах президент или монарх (номинальный глава государства) лишь формально назначает правительство, реально сформированное парламентской правящей партией или коалицией, то в смешанной республике избранный народом президент вправе фактически формировать своё правительство, невзирая на существующее парламентское большинство, вступать в конфликт с парламентом и добиваться его роспуска. Такое положение невозможно ни в парламентарных странах, ни в президентской республике. Поэтому смешанную республику считают самостоятельной формой правления, наряду с парламентарной и президентской.

Смешанные республики

Первой республикой с подобной формой правления была Веймарская республика в Германии (1919—1933 годы). Из современных государств к смешанным республикам относятся пятая республика во Франции (после 1958 года), Португалия, Литва, Словакия, Россия, Украина, Киргизия, Финляндия

Российская Федерация как смешанная республика

Конституция Российской Федерации 1993 года установила в России республиканскую форму правления.

Баланс властей организован так, что ни президенту, ни парламенту не принадлежит монополия в вопросе формирования правительства. Само наличие подробных процедур решения этого вопроса в Конституции говорит о смешанной республике. Поскольку приоритет в большинстве случаев принадлежит президенту, исследователями российская республика обозначается либо как президентско-парламентская либо как полупрезидентская — данная дилемма является дискуссионной в науке российского конституционного права.

Президент РФ формирует Правительство России и решает вопрос о его отставке (ч.2 ст.117). Государственная Дума должна одобрить предложенную Президентом кандидатуру Председателя Правительства (ч.1 ст.111) и вправе добиваться отставки Правительства, выражая ему недоверие или отказывая в доверии (ч.3 ст.117).

Однако, в случае трёхкратного отклонения представленных кандидатур Председателя Правительства Российской Федерации Государственной Думой Президент Российской Федерации назначает Председателя Правительства Российской Федерации, распускает Государственную Думу и назначает новые выборы (ч. 4 ст.111). Также когда Президент не согласен с решением Государственной Думы о вотуме недоверия Правительству, если Государственная Дума в течение трёх месяцев повторно выразит недоверие Правительству Российской Федерации, Президент Российской Федерации объявляет об отставке Правительства либо распускает Государственную Думу (ч.3 ст.117).

Государственная Дума не может быть распущена по основаниям, предусмотренным статьей 117 Конституции Российской Федерации, в течение года после её избрания (ч.3 ст.109), в период действия на всей территории Российской Федерации военного или чрезвычайного положения, в течение шести месяцев до окончания срока полномочий Президента Российской Федерации (ч.5 ст. 109), а также с момента выдвижения ею обвинения против Президента Российской Федерации до принятия соответствующего решения Советом Федерации (ч.4 ст.109).

Президент Российской Федерации может быть отрешён от должности Советом Федерации на основании выдвинутого Государственной Думой обвинения в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления, подтверждённого заключением Верховного Суда Российской Федерации о наличии в действиях Президента Российской Федерации признаков преступления и заключением Конституционного Суда Российской Федерации о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения.

В конце 2008 года в российскую конституцию была внесена поправка, усилившая подотчётность правительства парламенту. Согласно ей Правительство России обязано представлять Государственной Думе отчёты о результатах его деятельности, в том числе по вопросам, поставленным Государственной Думой.

Примечания

  1. Конституция России
  2. Федеральный закон Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации от 30 декабря 2008 года № 7-ФКЗ «О контрольных полномочиях Государственной Думы в отношении Правительства Российской Федерации» // Российская газета от 31 декабря 2008 года.

Литература

ДРЕВНИЙ РИМСобытия. Люди. Идеи.

с.290

УЧЕНИЕ О СМЕШАННОЙ ФОРМЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА

Уче­ние о сме­шан­ной фор­ме государ­ст­вен­но­го устрой­ства игра­ло опре­де­лен­ную и весь­ма замет­ную роль в поли­ти­че­ских тео­ри­ях древ­но­сти. Оно воз­ник­ло в каче­стве состав­ной части этих тео­рий еще у древ­не­гре­че­ских мыс­ли­те­лей (в част­но­сти у пифа­го­рей­цев, Пла­то­на, Ари­сто­те­ля) и полу­чи­ло свое раз­ви­тие в поли­ти­ко-фило­соф­ских кон­цеп­ци­ях элли­ни­сти­че­ско­го (напри­мер Поли­бия) и рим­ско­го вре­ме­ни. Важ­ное место это уче­ние зани­ма­ет и в диа­ло­ге Цице­ро­на «О государ­стве» (De re pub­li­ca).

Цен­траль­ной иде­ей того разде­ла диа­ло­га Цице­ро­на, кото­рый сам автор опре­де­лял как раздел, посвя­щен­ный про­бле­ме наи­луч­ше­го государ­ст­вен­но­го строя (de op­ti­mo sta­tu ci­vi­ta­tis)1 сле­ду­ет счи­тать уче­ние о сме­шан­ной фор­ме прав­ле­ния. Наи­бо­лее раз­вер­ну­тое опре­де­ле­ние этой фор­мы Цице­рон дает в кон­це пер­вой кни­ги, гово­ря, что из трех про­стых форм наи­луч­шей он счи­та­ет цар­скую, но ее пре­вос­хо­дит такая, кото­рая рав­но­мер­но, и в пра­виль­ных про­пор­ци­ях соче­та­ет три луч­шие фор­мы обще­ст­вен­но­го устрой­ства. Здесь же пояс­ня­ет­ся, какие имен­но нача­ла долж­ны вой­ти в каче­стве ком­по­нен­тов в эту сме­шан­ную фор­му, как они долж­ны соче­тать­ся друг с дру­гом и вза­им­но уме­рять друг дру­га: жела­тель­но, чтобы в государ­ство вхо­ди­ло нечто выдаю­ще­е­ся и свой­ст­вен­ное цар­ской вла­сти, нечто, харак­те­ри­зу­ю­щее авто­ри­тет прав­ле­ния пер­вых людей, и, нако­нец, нечто близ­кое к кон­тро­лю над дела­ми по воле и усмот­ре­нию боль­шин­ства2.

Пре­иму­ще­ства­ми это­го сме­шан­но­го устрой­ства явля­ет­ся, во-пер­вых, некое «вели­кое» равен­ство, кото­рое не может быть про­дол­жи­тель­ное вре­мя уде­лом про­стых с.291 форм государ­ст­вен­но­го устрой­ства, а затем — проч­ность, тоже такое свой­ство, кото­рым едва ли могут похва­лить­ся про­стые фор­мы, слиш­ком лег­ко вырож­даю­щи­е­ся в свою про­ти­во­по­лож­ность. Для сме­шан­ной фор­мы подоб­ное вырож­де­ние почти исклю­че­но (оно может иметь место лишь при каких-то осо­бых поро­ках пра­ви­те­лей!), ибо «нет при­чи­ны для пере­во­рота там, где каж­дый проч­но зани­ма­ет свое место, и нет фор­мы, в кото­рую она мог­ла бы выро­дить­ся»3. Одна­ко к это­му раз­вер­ну­то­му опре­де­ле­нию сме­шан­но­го государ­ст­вен­но­го устрой­ства Цице­рон под­хо­дит дале­ко не сра­зу. Зна­чи­тель­ная часть пер­вой кни­ги посвя­ще­на срав­ни­тель­но­му опи­са­нию про­стых форм.

Про­следим, как раз­ви­ва­ет­ся рас­суж­де­ние глав­но­го участ­ни­ка диа­ло­га (Сци­пи­о­на) о государ­стве. После пред­ва­ри­тель­ных заме­ча­ний отно­си­тель­но само­го назва­ния res pub­li­ca, про­бле­мы воз­ник­но­ве­ния (в силу при­род­но­го соци­аль­но­го вле­че­ния!) и опре­де­ле­ния суще­ства res pub­li­ca (сово­куп­ность людей, свя­зан­ных воеди­но общ­но­стью пра­во­со­зна­ния и инте­ре­сов), при­чем эти сооб­ра­же­ния даны весь­ма крат­ко, Сци­пи­он пере­хо­дит к опре­де­ле­нию основ­ных типов государ­ст­вен­но­го устрой­ства. Им уста­нав­ли­ва­ют­ся три про­стые фор­мы: монар­хия (или цар­ство) ари­сто­кра­тия и демо­кра­тия4. Ни одна из них для Сци­пи­о­на не явля­ет­ся совер­шен­ной; он счи­та­ет их тер­пи­мы­ми, одна­ко под­чер­ки­ва­ет их недо­стат­ки, в осо­бен­но­сти, тот глав­ный порок, что каж­дая из этих форм, взя­тая в отдель­но­сти, не име­ет устой­чи­во­сти и лег­ко пере­хо­дит в извра­щен­ную фор­му. Так воз­ни­ка­ют свое­об­раз­ные цик­лы и кру­го­обо­роты сме­ня­ю­щих друг дру­га государ­ст­вен­ных форм, от кото­рых застра­хо­ва­на лишь некая чет­вер­тая фор­ма государ­ст­вен­но­го устрой­ства, т. е. сме­шан­ная, состо­я­щая из трех назван­ных5.

После это­го введе­ния Сци­пи­он, каза­лось бы, дол­жен был при­ве­сти опре­де­ле­ние сме­шан­ной фор­мы. Но здесь дру­гой участ­ник диа­ло­га — Лелий — обра­ща­ет­ся к нему с прось­бой отве­тить, какую из трех про­стых форм Сци­пи­он счи­та­ет наи­луч­шей. В середине это­го обра­ще­ния с.292 текст обры­ва­ет­ся. Сци­пи­он, как явст­ву­ет из даль­ней­ше­го, согла­ша­ет­ся отве­тить, но гово­рит, что ответ не так прост, ибо мне­ния рас­хо­дят­ся, и изла­га­ет сна­ча­ла точ­ку зре­ния сто­рон­ни­ков демо­кра­тии (здесь текст вос­ста­нав­ли­ва­ет­ся), затем — сто­рон­ни­ков прав­ле­ния опти­ма­тов, но сам не выска­зы­ва­ет­ся ни за, ни про­тив и укло­ня­ет­ся от оцен­ки. Тогда Лелий сно­ва спра­ши­ва­ет его, какую же фор­му он одоб­ря­ет более все­го. С ого­вор­кой о пред­по­чте­нии сме­шан­ной фор­мы (это, конеч­но, ослаб­ля­ет после­дую­щее заклю­че­ние), Сци­пи­он гово­рит, что из про­стых форм он более все­го одоб­ря­ет цар­скую. Затем с помо­щью раз­лич­ных при­ме­ров и ана­ло­гий он пыта­ет­ся убедить Лелия в пра­виль­но­сти этой мыс­ли и сно­ва под­хо­дит к вопро­су о раз­лич­ных вырож­де­ни­ях про­стых государ­ст­вен­ных форм, по срав­не­нию с кото­ры­ми толь­ко сме­шан­ная фор­ма явля­ет­ся устой­чи­вой. Как и в нача­ле диа­ло­га, необ­хо­ди­мость сме­шан­ной фор­мы выво­дит­ся глав­ным обра­зом из фак­та неустой­чи­во­сти форм про­стых. И толь­ко после это­го Сци­пи­он, нако­нец, дает раз­вер­ну­тое опре­де­ле­ние сме­шан­но­го государ­ст­вен­но­го устрой­ства и опи­сы­ва­ет его пре­иму­ще­ства.

Бла­го­да­ря подоб­но­му мето­ду изло­же­ния как бы под­чер­ки­ва­ет­ся и отте­ня­ет­ся тот факт, что сме­шан­ная фор­ма, с одной сто­ро­ны, сво­бод­на от недо­стат­ков чистых форм, а с дру­гой — объ­еди­ня­ет в себе все их пре­иму­ще­ства. Но, вооб­ще гово­ря, недо­стат­ки и невы­го­ды чистых форм рас­смат­ри­ва­ют­ся доволь­но крат­ко, зна­чи­тель­но подроб­нее обсуж­да­ет­ся опас­ность их посто­ян­ной сме­ны. Одна­ко неустой­чи­вость этих форм, с точ­ки зре­ния Цице­ро­на, один из основ­ных, но отнюдь не един­ст­вен­ный недо­ста­ток. Сме­шан­ное устрой­ство заме­ча­тель­но не толь­ко сво­ей проч­но­стью, но и осу­щест­вле­ни­ем идеи спра­вед­ли­во­сти, а про­стые (или чистые) фор­мы дале­ко не совер­шен­ны в этом смыс­ле, не гово­ря уже об их склон­но­сти к вырож­де­нию.

Тако­вы глав­ные поло­же­ния речи Сци­пи­о­на, при­ме­ря­ю­ще­го идею о сме­шан­ном государ­ст­вен­ном устрой­стве к рим­ско­му обще­ству. Веро­ят­но, неслу­чай­но Цице­рон вкла­ды­ва­ет изло­же­ние этой тео­рии в уста Сци­пи­о­на, в круж­ке кото­ро­го подоб­ные про­бле­мы, как это вид­но хотя бы на при­ме­ре поли­ти­че­ских воз­зре­ний Поли­бия, несо­мнен­но деба­ти­ро­ва­лись. Оста­но­вим­ся теперь на источ­ни­ках это­го уче­ния.

с.293 Нам извест­но, что идея сме­шан­ной фор­мы прав­ле­ния раз­ра­ба­ты­ва­лась гре­че­ской фило­соф­ской мыс­лью еще до Пла­то­на и Ари­сто­те­ля. Так фило­соф-пифа­го­ре­ец Архит гово­рил, что «наи­луч­шее государ­ст­вен­ное устрой­ство долж­но состо­ять из соеди­не­ния всех дру­гих поли­ти­че­ских форм, долж­но заклю­чать отча­сти демо­кра­тию, отча­сти оли­гар­хию, монар­хию и ари­сто­кра­тию»6.

Более широ­кое раз­ви­тие это воз­зре­ние полу­чи­ло в сочи­не­нии о государ­стве дру­го­го пифа­го­рей­ца — Гип­по­да­ма, кото­рый счи­тал: «Зако­ны осо­бен­но будут проч­ны в том слу­чае, если государ­ство име­ет харак­тер сме­шан­ный и состав­ле­но из всех дру­гих форм государ­ст­вен­но­го устрой­ства». Гип­по­дам доволь­но подроб­но объ­яс­нял выго­ды соче­та­ния этих «дру­гих форм», т. е. цар­ской вла­сти, ари­сто­кра­тии и демо­кра­тии7.

У Пла­то­на мы не встре­ча­ем раз­вер­ну­то­го опре­де­ле­ния сме­шан­ной фор­мы, но в «Зако­нах», где идет речь о раз­лич­ных фор­мах прав­ле­ния, име­ет­ся сле­дую­щее, прав­да, доволь­но бег­лое, ука­за­ние: «Мы долж­ны ска­зать, что есть еще и третья фор­ма государ­ст­вен­но­го устрой­ства, в кото­рой заклю­ча­ют­ся все виды и слу­чай­но­сти осталь­ных форм»8.

Ари­сто­те­лю так­же зна­ко­мо уче­ние о сме­шан­ной фор­ме, и он выска­зы­ва­ет­ся на эту тему более опре­де­лен­но: «Неко­то­рые пола­га­ют, что луч­шее поли­ти­че­ское устрой­ство — сме­шан­ное из всех. Поэто­му они хва­лят поли­ти­че­ское устрой­ство Лакеде­мо­на. Итак, вооб­ще гово­ря, те, кто дума­ет, что сле­ду­ет соеди­нять раз­лич­ные фор­мы государ­ст­вен­ной жиз­ни, рас­суж­да­ют пра­виль­нее, ибо поли­ти­че­ское устрой­ство, сло­жен­ное из мно­гих дру­гих, дей­ст­ви­тель­но луч­ше»9. К чис­лу государств, в кото­рых этот прин­цип нашел себе прак­ти­че­ское при­ме­не­ние, Ари­сто­тель отно­сил, кро­ме Лакеде­мо­на (монар­хи­че­ский эле­мент — цари, ари­сто­кра­ти­че­ский — геру­сия, демо­кра­ти­че­ский — эфо­ры), так­же Крит, Кар­фа­ген и даже зако­но­да­тель­ство Соло­на счи­тал не чуж­дым это­го прин­ци­па10.

с.294 К рим­ской же кон­сти­ту­ции — для ее харак­те­ри­сти­ки и для объ­яс­не­ния при­чин вели­чия Рима — уче­ние о сме­шан­ной фор­ме было, как уже ука­зы­ва­лось, впер­вые при­ме­не­но Поли­би­ем. Он тоже отме­ча­ет досто­ин­ства лакеде­мон­ской кон­сти­ту­ции, учреж­ден­ной Ликур­гом, кото­рый, пони­мая, что «вся­кий вид государ­ст­вен­но­го устрой­ства, про­стой и опи­раю­щий­ся на одну силу, опа­сен»11, соеди­нил все досто­ин­ства луч­ших поли­ти­че­ских форм воеди­но, «чтобы ни один из эле­мен­тов государ­ст­вен­ной вла­сти не мог скло­нить­ся к свой­ст­вен­но­му ему поро­ку, чрез­мер­но уси­лив­шись, но чтобы государ­ство, урав­но­ве­шен­ное оди­на­ко­вы­ми тяже­стя­ми, суще­ст­во­ва­ло как мож­но долее»12.

К той же цели, по мне­нию Поли­бия, направ­ле­но и рим­ское государ­ст­вен­ное устрой­ство — «самое луч­шее из всех, какие были на нашей памя­ти»13 и в кото­ром три про­стые фор­мы соеди­не­ны с таким искус­ст­вом (монар­хи­че­ский эле­мент — кон­су­лы, ари­сто­кра­ти­че­ский — сенат, демо­кра­ти­че­ский — коми­ции), что ни одной из них не отда­ет­ся види­мо­го пред­по­чте­ния.

Тако­вы вкрат­це выска­зы­ва­ния гре­че­ских авто­ров о сме­шан­ном государ­ст­вен­ном устрой­стве. Из них, если гово­рить об источ­ни­ках Цице­ро­на в трак­та­те «О государ­стве», сле­ду­ет, оче­вид­но, назвать в первую оче­редь Пла­то­на (что неод­но­крат­но под­чер­ки­ва­ет­ся самим Цице­ро­ном) и Поли­бия.

Когда гово­рят о Цице­роне как о мыс­ли­те­ле, то почти все­гда ука­зы­ва­ют, что он был эклек­ти­ком. Но если это и так, то все же это не дает еще доста­точ­ных осно­ва­ний счи­тать его все­го лишь ком­пи­ля­то­ром. Отно­ше­ние Цице­ро­на к сво­им источ­ни­кам — слож­ное, пере­хо­дя­щее ино­гда в пря­мую поле­ми­ку. Нам, конеч­но, труд­но судить об этом в тех слу­ча­ях, когда самые источ­ни­ки до нас не дошли или сохра­ни­лись в крайне незна­чи­тель­ных фраг­мен­тах и пере­ска­зе (как, напри­мер, Хри­сипп, Пане­тий, Посидо­ний, Антиох Аска­лон­ский); но когда речь идет о таких источ­ни­ках, как Поли­бий или Пла­тон, то отно­ше­ние к ним со сто­ро­ны Цице­ро­на может быть пока­за­но на ряде при­ме­ров и доста­точ­но нагляд­но.

с.295 Что каса­ет­ся Поли­бия и цен­траль­но­го разде­ла его исто­ри­ко-фило­соф­ской кон­цеп­ции — уче­ния о сме­шан­ном государ­ст­вен­ном устрой­стве, то Цице­рон, как мы уже мог­ли убедить­ся, во мно­гом сле­ду­ет это­му сво­е­му источ­ни­ку. Пожа­луй, наи­бо­лее важ­ным в дан­ном слу­чае сле­ду­ет счи­тать то обсто­я­тель­ство, что он при­мы­ка­ет к Поли­бию в стрем­ле­нии видеть сме­шан­ный строй осу­щест­влен­ным на исто­ри­че­ском при­ме­ре Рим­ско­го государ­ства.

Одна­ко, сле­дуя за Поли­би­ем, Цице­рон все же ино­гда отхо­дит от него в сто­ро­ну. Так, для Поли­бия кру­го­во­рот про­стых форм обу­слов­лен, соб­ст­вен­но гово­ря, един­ст­вен­ной при­чи­ной — неустой­чи­во­стью этих форм. Цице­рон же, рас­суж­дая об осно­вах сме­шан­но­го устрой­ства, на пер­вое место, как мы виде­ли, ста­вит «вели­кое равен­ство» и толь­ко потом пере­хо­дит к «проч­но­сти». Конеч­но, Цице­рон пони­ма­ет «вели­кое равен­ство» доста­точ­но свое­об­раз­но. Это, без­услов­но, не равен­ство в обла­сти иму­ще­ст­вен­ных отно­ше­ний или в смыс­ле равен­ства спо­соб­но­стей, но ско­рее равен­ство прав, пред­по­ла­гаю­щее, одна­ко, опре­де­лен­ную гра­да­цию «по досто­ин­ству».

Таким обра­зом, Цице­рон, по выра­же­нию И. Фог­та, отхо­дит от Поли­би­е­ва «био­ло­ги­че­ско­го» схе­ма­тиз­ма, осо­бен­но в тех слу­ча­ях, когда гово­рит о воз­мож­но­сти для поли­ти­че­ско­го дея­те­ля вли­ять на сме­ну государ­ст­вен­ных форм и даже в какой-то мере ее направ­лять14. Кро­ме того, у Поли­бия проч­ность сме­шан­но­го устрой­ства соот­не­се­на лишь с есте­ствен­ной порой его «про­цве­та­ния» (т. е. опять-таки опре­де­ля­ет­ся «био­ло­ги­че­ски­ми» фак­то­ра­ми), тогда как Цице­рон допус­ка­ет в прин­ци­пе «веч­ное» суще­ст­во­ва­ние государ­ства со сме­шан­ным устрой­ст­вом. Такое государ­ство ничто не может поко­ле­бать или раз­ру­шить, если толь­ко не какие-то роко­вые ошиб­ки его руко­во­ди­те­лей.

Свое­об­раз­ное отно­ше­ние Цице­ро­на к источ­ни­кам еще более ярко про­яв­ля­ет­ся, когда воз­ни­ка­ет вопрос о вли­я­нии Пла­то­на. Послед­нее отнюдь не исчер­пы­ва­ет­ся толь­ко теми слу­ча­я­ми (кста­ти ска­зать, доволь­но мно­го­чис­лен­ны­ми), когда сам Цице­рон его отме­ча­ет и под­чер­ки­ва­ет. Более того, оно так­же может быть про­сле­же­но, так ска­зать, по двум про­ти­во­по­лож­ным направ­ле­ни­ям: там, с.296 где Цице­рон сле­ду­ет за сво­им источ­ни­ком, и там, где он фак­ти­че­ски с ним поле­ми­зи­ру­ет.

Преж­де все­го прин­ци­пи­аль­но раз­лич­ным ока­зы­ва­ет­ся — об этом уже вскользь гово­ри­лось — общее пред­став­ле­ние о государ­стве. Если иде­аль­ное государ­ство Пла­то­на (в «Государ­стве» и даже, в какой-то сте­пе­ни, в «Зако­нах») име­ет зна­че­ние лишь абсо­лют­ной (и отвле­чен­ной) нор­мы, то совер­шен­ное государ­ство Цице­ро­на есть постро­е­ние, при­год­ное имен­но для Рима и даже свя­зан­ное с опре­де­лен­ной исто­ри­че­ской эпо­хой. Государ­ство Пла­то­на — идея, государ­ство Цице­ро­на — исто­ри­че­ская реаль­ность. Цице­рон рас­смат­ри­ва­ет раз­ви­тие и сме­ну про­стых форм не вооб­ще, но на при­ме­ре исто­рии Рима. Основ­ны­ми поро­ка­ми этих форм, как толь­ко что гово­ри­лось, явля­ют­ся их «неспра­вед­ли­вость», их неустой­чи­вость, и толь­ко сме­шан­ная фор­ма может счи­тать­ся и спра­вед­ли­вой, и устой­чи­вой, при­чем эта устой­чи­вость пре­вра­ща­ет­ся у Цице­ро­на в незыб­ле­мость и даже веч­ность. «Ибо государ­ство, — пишет он, — долж­но быть устро­е­но так, чтобы быть веч­ным»15; или: «Я все же тре­во­жусь за наших потом­ков и за бес­смер­тие государ­ства, кото­рое мог­ло бы быть веч­ным, если бы люди жили по заве­там и обы­ча­ям отцов»16.

Извест­но, что Цице­рон допол­нил свой труд «О государ­стве» вто­рым сочи­не­ни­ем «О зако­нах», сле­дуя образ­цу Пла­то­но­вых диа­ло­гов. К это­му, несо­мнен­но, мож­но доба­вить, что сама лите­ра­тур­ная фор­ма диа­ло­га тоже заим­ст­во­ва­на у Пла­то­на. Одна­ко и на этом при­ме­ре нетруд­но пока­зать свое­об­раз­ное отно­ше­ние Цице­ро­на к источ­ни­кам. Так, если в диа­ло­ге «О государ­стве» име­ют­ся чисто внеш­ние и фор­маль­ные «сов­па­де­ния» с «Поли­ти­ей», то даже и в этих слу­ча­ях все пере­де­ла­но на «рим­ский лад». У Пла­то­на диа­лог про­ис­хо­дит на празд­ни­ке фра­кий­ской боги­ни, в доме у чело­ве­ка, не явля­ю­ще­го­ся даже граж­да­ни­ном Афин, у Цице­ро­на — во вре­мя Латин­ских празд­неств, в доме пер­во­го граж­да­ни­на и государ­ст­вен­но­го дея­те­ля — Сци­пи­о­на Эми­ли­а­на. Это при­да­ет все­му диа­ло­гу чисто рим­скую окрас­ку. Пла­тон, как извест­но, заклю­ча­ет свой диа­лог апо­фе­о­зом, в кото­ром высту­па­ет некий воин, пав­ший в бою и с.297 очнув­ший­ся от деся­ти­днев­ной «смер­ти»; Цице­рон дает в заклю­че­ние бесе­ду меж­ду дву­мя геро­я­ми Рима и моти­ви­ру­ет ее введе­ние вполне прав­до­по­доб­ным обра­зом, т. е. сно­виде­ни­ем. У Пла­то­на про­из­веде­ние кон­ча­ет­ся апо­фе­о­зом фило­со­фа, у Цице­ро­на — апо­фе­о­зом государ­ст­вен­но­го дея­те­ля.

При­веден­ные места явля­ют­ся при­ме­ра­ми как бы «скры­той поле­ми­ки». Но в трак­та­те «О государ­стве» наряду с самой высо­кой оцен­кой Пла­то­на мож­но встре­тить так­же пря­мые и откры­тые выпа­ды про­тив него. Так, Цице­рон (уста­ми Сци­пи­о­на) заяв­ля­ет, что ему лег­че сле­до­вать избран­ной им теме, пока­зав Рим­ское государ­ство на раз­лич­ных ста­ди­ях его раз­ви­тия, чем рас­суж­дать о каком-то вымыш­лен­ном государ­стве, как это дела­ет Сократ у Пла­то­на17.

Поле­ми­ка про­тив Пла­то­на неза­мет­но пере­рас­та­ет в поле­ми­ку вооб­ще про­тив гре­че­ских образ­цов и кано­нов. Весь­ма пока­за­тель­на при­во­ди­мая в самом нача­ле II кни­ги трак­та­та апо­ло­гия Като­на Стар­ше­го, это­го «истин­но­го рим­ля­ни­на», вра­га рас­тле­ваю­щих ино­зем­ных вли­я­ний. Ссы­ла­ясь имен­но на него, Цице­рон (уста­ми Сци­пи­о­на) рас­суж­да­ет о пре­иму­ще­ствах Рим­ско­го государ­ства по срав­не­нию с Кри­том, Спар­той, Афи­на­ми, государ­ст­вен­ный строй кото­рых все­гда зиждил­ся на зако­нах и уста­нов­ле­ни­ях, введен­ных отдель­ны­ми дея­те­ля­ми. «Напро­тив, наше государ­ство, — гово­рит Цице­рон, — созда­но умом не одно­го, а мно­гих людей и не в тече­ние одной чело­ве­че­ской жиз­ни, а в тече­ние несколь­ких веков и на про­тя­же­нии жиз­ни несколь­ких поко­ле­ний»18.

Не менее поле­ми­че­ский харак­тер носит и рас­суж­де­ние о выбо­ре места для осно­ва­ния горо­да, буду­ще­го Рима. В дан­ном слу­чае явно ощу­ща­ет­ся стрем­ле­ние про­ти­во­по­ста­вить Рим гре­че­ским при­мор­ским поли­сам. В этом же плане вос­при­ни­ма­ет­ся и про­ти­во­по­став­ле­ние выбор­ной цар­ской вла­сти, суще­ст­во­вав­шей, по мне­нию Цице­ро­на, у древ­них рим­лян, прин­ци­пам Ликур­га, кото­рый яко­бы наста­и­вал на том, что цари не могут быть изби­ра­е­мы, коль ско­ро они долж­ны при­над­ле­жать к роду, веду­ще­му свое нача­ло от Гер­ку­ле­са. Нако­нец, одним с.298 из наи­бо­лее ярких при­ме­ров поле­ми­ки с гре­че­ски­ми образ­ца­ми и вме­сте с тем при­ме­ром вос­хва­ле­ния рим­ской само­быт­но­сти может слу­жить отри­ца­ние Цице­ро­ном той вер­сии, что Нума Пом­пи­лий был уче­ни­ком Пифа­го­ра (или хотя бы его после­до­ва­те­лем). Это рас­суж­де­ние заклю­ча­ет­ся весь­ма харак­тер­ным пас­са­жем: «Меня раду­ет, что мы вос­пи­та­ны не на замор­ских и зане­сен­ных к нам нау­ках, а на при­рож­ден­ных и сво­их соб­ст­вен­ных доб­ле­стях»19.

Тако­во доволь­но слож­ное, свое­об­раз­ное отно­ше­ние Цице­ро­на к гре­че­ским образ­цам и источ­ни­кам, и в первую оче­редь к Пла­то­ну и Поли­бию. Но все же основ­ные идеи поли­ти­ко-фило­соф­ско­го уче­ния Цице­ро­на были, конеч­но, заим­ст­во­ва­ны им из сфе­ры гре­че­ско­го поли­ти­че­ско­го мыш­ле­ния, и с этим фак­том нель­зя не счи­тать­ся.

В заклю­че­ние сле­ду­ет оста­но­вить­ся на вопро­се, кото­рый тес­но свя­зан со всем преды­ду­щим. В каком соот­но­ше­нии нахо­дят­ся тео­ре­ти­че­ские постро­е­ния Цице­ро­на с его прак­ти­че­ски­ми поли­ти­че­ски­ми пози­ци­я­ми? Суще­ст­ву­ет ли подоб­ная связь вооб­ще и в чем она выра­жа­ет­ся?

Так как для Цице­ро­на его совер­шен­ное государ­ство — отнюдь не отвле­чен­ная иде­аль­ная нор­ма, но совер­шен­но реаль­ный и исто­ри­че­ский факт, то и сме­шан­ное устрой­ство было, по его мне­нию, вопло­ще­но в жизнь в исто­рии Рима. Конеч­но, вопло­ще­ние это отно­сит­ся к про­шло­му (опять-таки lo­cus com­mu­nis почти всех ана­ло­гич­ных постро­е­ний древ­них), ко вре­ме­ни пред­ков (maio­res). Под­креп­ляя это мне­ние ссыл­кой на авто­ри­тет Пане­тия и Поли­бия, Цице­рон гово­рит, что наи­луч­шим состо­я­ни­ем государ­ства было то, какое рим­ля­нам оста­ви­ли их пред­ки20. В кон­це пер­вой кни­ги трак­та­та «О государ­стве», имен­но там, где Сци­пи­он счи­та­ет нуж­ным пере­й­ти к изло­же­нию кон­крет­но-исто­ри­че­ско­го мате­ри­а­ла, сно­ва под­чер­ки­ва­ет­ся, что сме­шан­ное устрой­ство для опре­де­лен­но­го пери­о­да исто­рии Рима было вполне реаль­ным фак­том21.

Что же это за пери­од? Обыч­но в постро­е­ни­ях подоб­но­го рода пери­од наи­выс­ше­го рас­цве­та, «золо­той век», с.299 отно­сят к древ­ней­шим вре­ме­нам. У Цице­ро­на это не так. Наобо­рот, у него мож­но встре­тить опре­де­лен­ные ука­за­ния на то, что в эпо­ху царей или ран­ней рес­пуб­ли­ки поло­же­ние государ­ства было недо­ста­точ­но устой­чи­вым. Прав­да, эта точ­ка зре­ния выска­зы­ва­ет­ся как бы сто­рон­ни­ка­ми демо­кра­тии; Цице­рон может ее не разде­лять, но сле­ду­ет обра­тить вни­ма­ние на момент, кото­рый неод­но­крат­но под­чер­ки­ва­ет­ся уже самим Цице­ро­ном: сме­шан­ное государ­ст­вен­ное устрой­ство в Риме уста­нав­ли­ва­ет­ся посте­пен­но, на про­тя­же­нии веков и жиз­ни мно­гих поко­ле­ний22.

Трак­тат «О государ­стве», как уже гово­ри­лось, пол­но­стью не сохра­нил­ся, и одна из боль­ших лакун при­хо­дит­ся имен­но на те разде­лы, в кото­рых, по-види­мо­му, было раз­вер­ну­то опи­са­ние эпо­хи рас­цве­та. Но нет осно­ва­ний сомне­вать­ся в том, что Цице­рон имел в виду Рим­ское государ­ство, строй, создан­ный пред­ка­ми (maio­res) и про­су­ще­ст­во­вав­ший до вре­ме­ни Грак­хов, до того, как «смерть Тибе­рия Грак­ха и еще рань­ше все его стрем­ле­ния как три­бу­на разде­ли­ли еди­ный народ на две части»23. Если гово­рить о хро­но­ло­ги­че­ских рам­ках это­го пери­о­да про­цве­та­ния, то, оче­вид­но, сле­ду­ет иметь в виду отре­зок рим­ской исто­рии от окон­ча­ния борь­бы меж­ду пат­ри­ци­я­ми и пле­бе­я­ми и до дви­же­ния Грак­хов.

Так лока­ли­зу­ет­ся во вре­ме­ни эпо­ха осу­щест­вле­ния или вопло­ще­ния сме­шан­но­го устрой­ства в исто­рии Рима. Како­ва же наи­бо­лее харак­тер­ная чер­та это­го устрой­ства, т. е. тот прак­ти­че­ский резуль­тат, то обще­ст­вен­ное, государ­ст­вен­ное «бла­го» в его кон­крет­ном и прак­ти­че­ском пре­лом­ле­нии, во имя кото­ро­го сме­шан­ный строй и дол­жен быть уста­нов­лен. Каса­ясь это­го вопро­са, мы вплот­ную под­хо­дим к опре­де­ле­нию основ­ных поли­ти­че­ских лозун­гов, поли­ти­че­ских пози­ций само­го Цице­ро­на. Ибо его поли­ти­че­ским кредо, вер­ность кото­ро­му он сохра­нял на про­тя­же­нии почти всей жиз­ни и поли­ти­че­ской дея­тель­но­сти, был лозунг «согла­сия сосло­вий» (con­cor­dia or­di­num или con­sen­sus bo­no­rum om­nium). Неда­ром во вто­рой кни­ге диа­ло­га «О государ­стве» дает­ся чрез­вы­чай­но поэ­тич­ное, даже вдох­но­вен­ное срав­не­ние гар­мо­нии в обла­сти музы­ки и пения с гар­мо­ни­ей с.300 сосло­вий: «Так и государ­ство, с чув­ст­вом меры состав­лен­ное путем соче­та­ния выс­ших, низ­ших и сред­них сосло­вий…, строй­но зву­чит бла­го­да­ря согла­со­ва­нию «24.

Какой реаль­ный смысл вкла­ды­вал сам Цице­рон в этот свой излюб­лен­ный лозунг и на каких осно­ва­ни­ях мог­ло, с его точ­ки зре­ния, суще­ст­во­вать и укреп­лять­ся согла­сие всех сосло­вий?

Как толь­ко что было отме­че­но, лозунг con­cor­dia or­di­num появил­ся лишь в опре­де­лен­ный момент поли­ти­че­ской дея­тель­но­сти Цице­ро­на. В сво­их пер­вых речах он высту­па­ет в роли раз­об­ла­чи­те­ля ноби­ли­те­та. И толь­ко впер­вые в 66 г., в его речи в защи­ту Клу­ен­ция, появ­ля­ет­ся идея бло­ка меж­ду сена­то­ра­ми и рим­ски­ми всад­ни­ка­ми25. В даль­ней­шем этот лозунг ста­но­вит­ся лейт­мо­ти­вом почти всех поли­ти­че­ских выступ­ле­ний Цице­ро­на. Осо­бен­но горя­чо он про­па­ган­ди­ру­ет его в годы сво­его кон­суль­ства, в пери­од борь­бы с Кати­ли­ной. Уже в пер­вой речи про­тив Кати­ли­ны гово­рит­ся о необ­хо­ди­мо­сти еди­не­ния сена­то­ров, всад­ни­ков и всех «чест­ных людей» с целью борь­бы про­тив обще­го вра­га26, а в чет­вер­той речи про­тив Кати­ли­ны дает­ся совер­шен­но апо­ло­ге­ти­че­ское опи­са­ние той con­cor­dia or­di­num, какой охва­че­ны все слои насе­ле­ния, начи­ная от воз­ро­див­ше­го­ся сою­за меж­ду сена­то­ра­ми и рим­ски­ми всад­ни­ка­ми и кон­чая отно­ше­ни­ем к заго­во­ру со сто­ро­ны воль­ноот­пу­щен­ни­ков и даже рабов27.

Лозунг con­cor­dia or­di­num — в том или ином аспек­те — зву­чит в речах Цице­ро­на после его воз­вра­ще­ния из изгна­ния, в годы «анар­хии», после смер­ти Цеза­ря и, нако­нец, в «Филип­пи­ках», где он при­зы­ва­ет всех «чест­ных людей», все сосло­вия объ­еди­нить­ся про­тив ново­го тира­на — Анто­ния.

Каков же в дей­ст­ви­тель­но­сти реаль­ный смысл это­го лозун­га, кото­рый Цице­рон счи­тал воз­мож­ным про­воз­гла­шать и отста­и­вать в самых раз­лич­ных поли­ти­че­ских ситу­а­ци­ях, в самой измен­чи­вой поли­ти­че­ской обста­нов­ке?

Мы не будем выяс­нять такой интри­гу­ю­щий, но мало уло­ви­мый момент, как внут­рен­няя убеж­ден­ность с.301 Цице­ро­на в право­те это­го лозун­га, т. е. искрен­ность его веры в воз­мож­ность еди­не­ния всех сосло­вий. Это, в кон­це кон­цов, момент вто­ро­сте­пен­ный, хотя вся прак­ти­че­ская сто­ро­на дея­тель­но­сти Цице­ро­на, а так­же неко­то­рые откро­вен­ные выска­зы­ва­ния в его част­ных пись­мах едва ли могут оста­вить сомне­ния на этот счет28. Важ­нее дру­гое. Объ­ек­тив­ный смысл и поли­ти­че­ская сила лозун­га состо­я­ли в том, что он в усло­ви­ях совре­мен­ной Цице­ро­ну рим­ской дей­ст­ви­тель­но­сти, в усло­ви­ях напря­жен­ной борь­бы поли­ти­че­ских груп­пи­ро­вок и их гла­ва­рей, нако­нец, в усло­ви­ях граж­дан­ской вой­ны мог зву­чать, как лозунг «над­пар­тий­ный», под­ни­маю­щий­ся над «част­ны­ми» инте­ре­са­ми и рас­пря­ми, во имя инте­ре­сов «оте­че­ства» в целом. Конеч­но, и это доста­точ­но извест­но, поня­тие оте­че­ства для Цице­ро­на отож­дествля­лось с поня­ти­ем сенат­ской рес­пуб­ли­ки, и когда он скор­бит о «гибе­ли оте­че­ства», он име­ет в виду гибель тра­ди­ци­он­но­го сенат­ско­го режи­ма; но это отнюдь не сни­жа­ло поли­ти­че­ской при­вле­ка­тель­но­сти лозун­га в гла­зах его совре­мен­ни­ков. Неда­ром в тол­пе, запол­нив­шей ули­цы Рима после убий­ства Цеза­ря, разда­ва­лись при­зы­вы к сво­бо­де и часто назы­ва­лось имя Цице­ро­на. Он не при­над­ле­жал к заго­вор­щи­кам и ниче­го не сде­лал для свер­же­ния тира­на», но имя его в такой момент при­об­ре­ло осо­бое оба­я­ние: оно было сим­во­лом рес­пуб­ли­ки, а не той или иной «пар­тии»; оно напо­ми­на­ло о бла­ге и инте­ре­сах «оте­че­ства» в целом.

Кро­ме того, когда мы гово­рим, что Цице­рон был сто­рон­ни­ком «сенат­ской рес­пуб­ли­ки» или «сенат­ско­го режи­ма», то это не сле­ду­ет пони­мать в том смыс­ле, что он выра­жал инте­ре­сы выро­див­шей­ся сенат­ской оли­гар­хии, кото­рая зани­ма­ла наи­бо­лее кон­сер­ва­тив­ные, реак­ци­он­ные пози­ции. В его пони­ма­нии, «сенат­ская рес­пуб­ли­ка» — это тот строй, суще­ст­во­вав­ший в «эпо­ху про­цве­та­ния», когда с руко­во­дя­щей ролью сена­та (и маги­ст­ра­тов) разум­но соче­та­лись эле­мен­ты «демо­кра­тии» (т. е. было осу­щест­вле­но сме­шан­ное государ­ст­вен­ное устрой­ство). Неда­ром Цице­рон все же счи­тал нуж­ным воз­ра­зить сво­е­му бра­ту Квин­ту, когда тот в диа­ло­ге «О зако­нах» обру­ши­ва­ет­ся на власть пле­бей­ских три­бу­нов, с.302 как на наи­бо­лее типич­ный и вме­сте с тем, наи­бо­лее пагуб­ный эле­мент демо­кра­ти­че­ско­го строя29.

Таким обра­зом, Цице­рон высту­па­ет перед нами как выра­зи­тель уме­рен­но-кон­сер­ва­тив­ных и «интел­ли­гент­ных» кру­гов рим­ско­го гос­под­ст­ву­ю­ще­го клас­са. Его про­па­ган­дист­ские лозун­ги con­cor­dia or­di­num и con­sen­sus bo­no­rum om­nium име­ли доста­точ­но чет­ко выра­жен­ные поли­ти­че­ский смысл и направ­ле­ние. Уче­ние же о наи­луч­шем государ­ст­вен­ном устрой­стве (в той его части, где речь идет о сме­ше­нии «про­стых форм») слу­жи­ло тео­ре­ти­че­ским обос­но­ва­ни­ем про­па­ган­дист­ских лозун­гов, кото­рые при­ме­ня­лись Цице­ро­ном в его поли­ти­че­ской прак­ти­ке.

Смешанные республики

Смешанная республика (президентско-парламентская республика, парламентско-президентская республика, президенциализм) — форма государственного правления, находящая баланс между президентом и парламентом.

В полупрезидентской системе правления помимо президента во власти существует должность премьер-министра и правительство, причём последний несет ответственность перед законодательным органом государства. Она отличается от парламентской республики тем, что в ней есть всенародно избранный глава государства, который является больше церемониальным лицом, а от президентской системы тем, что правительство, хотя и назначается президентом, несёт ответственность перед законодательным органом, который может заставить правительство уйти в отставку.

Веймарская республика (1919—1933) была примером ранней полупрезидентской республикой, однако термин «полупрезидентская» был введен в 1959 году в статье журналиста Юбера Бев-Мери и популяризирован в 1978 году в работе политолога Мориса Дюверже, которые предназначались для описания французской Пятой республики (созданной в 1958 году).