СВ-Принт

Залоговые аукционы в России в ноябре-декабре 1995 года

По словам Маркина, в связи с международными судебными разбирательствами, инициированными от лица иностранных компаний Hulley Enterprises Limited, Yukos Universal Limited и Veteran Petroleum Limited, направленными на принудительное взыскание с РФ денежных средств в сумме более $50 млрд, следствие также проверяет сведения, представленные истцами международным и иностранным судам, на предмет законности и правомерности приобретения акций ОАО «НК «ЮКОС» и последующего распоряжения ими.

Что такое залоговые аукционы

Залоговые аукционы — один из механизмов приватизации государственных компаний. Крупнейшие залоговые аукционы прошли в России в ноябре-декабре 1995 г., когда в частную собственность перешли пакеты акций таких крупных компаний, как «ЮКОС», «Норильский никель», «Сибнефть», «Сургутнефтегаз» и др.

Механизм аукционов

Залоговые аукционы подразумевали следующую схему приватизации: коммерческие банки выдавали государству кредиты под залог госпакетов акций крупных компаний. Право выдачи кредита определялось на аукционах. По правилам, если через установленное время государство не возвращало полученные кредиты, заложенные акции переходили в собственность кредиторов.

История вопроса

В 1995 г. в России сложилась тяжелая экономическая ситуация. Дефицит бюджета вырос с 8,6% в 1994 г. до 9,7%, продолжал падать уровень реальной заработной платы, а саму ее выплачивали с задержками. Государственный внешний долг вырос к 1 января 1995 г. до $118,5 млрд (около 30% ВВП). Казна остро нуждалась в деньгах.

30 марта 1995 г. на заседании Правительства РФ президент ОНЭКСИМбанка Владимир Потанин выдвинул идею проведения залоговых аукционов. За их счет предполагалось получить столь необходимые государству деньги.

31 августа 1995 г. президент РФ Борис Ельцин подписал указ «О порядке передачи в 1995 г. в залог акций, находящихся в федеральной собственности», который предлагал использовать схему залоговых аукционов «в целях обеспечения источников покрытия дефицита федерального бюджета и эффективного использования пакетов акций, находящихся в федеральной собственности». 25 сентября 1995 г. и.о. председателя Госкомимущества Альфред Кох подписал первую версию списка государственных компаний, подлежащих приватизации (первоначально планировалось продать пакеты 43 предприятий).

Проводили аукционы Госкоимущество и подчиненный правительству РФ Российский фонд федерального имущества.

Акции каких компаний оказались в залоге

Всего на аукционы 17 ноября — 28 декабря 1995 г. были выставлены госпакеты акций 12 нефтедобывающих, горно-металлургических и инфраструктурных компаний. Полученные взамен их кредиты были номинированы в долларах. Как впоследствии отмечала Счетная палата РФ, только в 4 аукционах из 12 сумма полученного государством кредита существенно превысила стартовую величину, из чего палатой был сделан вывод, что «состязательность при проведении аукционов не предполагалась». Например, в аукционе, связанном с госпакетом «ЮКОС», участвовали две компании — АОЗТ «Реагент» и АОЗТ «Лагуна», обе афиллированные с банком МЕНАТЕП.

В частности, оказались в залоге:

Также были проданы пакеты акций (менее 25%) Новороссийского, Северо-Западного и Мурманского морских пароходств, 14,9% акций Новолипецкого металлургического комбината, 5% акций «Лукойла» и 15% акций «Нафта-Москва».

Итоги

Общая сумма поступлений в бюджет составила $886,1 млн, что на тот момент составляло 1,85% доходной части федерального бюджета.

Во всех 12 случаях кредиты, срок возврата которых истекал в течение нескольких месяцев после аукционов, не были возвращены. В результате кредиторы получили в собственность заложенные акции.

Исследование Счетной палаты РФ

В 2004 г. Счетная палата РФ опубликовала аналитическую записку «Анализ процессов приватизации государственной собственности в РФ за период 1993-2003 гг».

В ней было отмечено, что сумма сделок на залоговых аукционах 1995 г. была значительно занижена: уже через год после аукционов капитализация большинства проданных компаний составляла несколько десятков миллиардов долларов США.

История залоговых аукционов в России. Справка

К идее залоговых аукционов правительство подтолкнула неудача с реализацией планов продажи крупных пакетов акций нефтяных компаний. Государственная Дума в преддверии очередных парламентских и президентских выборов запретила приватизацию предприятий топливно-энергетического комплекса, но сделала это уже после утверждения бюджета на 1995 год.

Считается, что одним из авторов идеи залоговых аукционов стал Владимир Потанин, в ту пору глава ОНЭКСИМбанка. По данным СМИ, именно с его подачи был образован консорциум банков для предоставления правительству РФ кредитов в обмен на пакеты акций наиболее привлекательных предприятий.

Впервые идея обмена акций госкомпаний на долговые обязательства правительства была высказана Потаниным в марте 1995 года на заседании кабинета министров России под руководством Виктора Черномырдина. Сам Владимир Потанин признавал авторство идеи о проведении аукционов, однако подчеркивал, что инициатива в процессе реализации была сильно искажена.

По воспоминаниям Альфреда Коха, отвечавшего за залоговые аукционы в Госкомимуществе, первоначально предполагалось выставить на аукцион пакеты акций 43 компаний, но в итоге их число сократилось до 16, на 4 претендентов не нашлось.

В конце 1995 года было проведено несколько аукционов на право предоставления Российской Федерации займов под залог принадлежавших государству крупных пакетов акций 12 ведущих сырьевых компаний. Общая сумма займов составляла около 800 миллионов долларов (по другим оценкам около 650 миллионов долларов).

Под залог предлагались акции «Сургутнефтегаза», ЮКОСа, СИДАНКО, «Сибнефти», «Норникеля», «Мечела», НЛМЗ и других.

По условиям аукциона государство обязывалось погасить заем до сентября 1996 года, в противном случае кредитор получал право продать находящийся у него в залоге пакет акций. Займы погашены не были, а заложенные акции перешли в руки самих кредиторов.

В докладе Счетной палаты «Анализ процессов приватизации государственной собственности в РФ за период 1993 2003 годы» (руководитель рабочей группы Сергей Степашин) отмечается, что Правительством РФ не было обеспечено эффективного противодействия злоупотреблениям и нарушениям в ходе организации и проведения залоговых аукционов.

Эксперты отмечают, что сумма кредитов, полученных от передачи в залог федерального имущества, была эквивалентна сумме временно свободных валютных средств федерального бюджета, размещенных в это время Минфином России на депозитных счетах коммерческих банков, ставших затем победителями в залоговых аукционах. Таким образом, банки фактически «кредитовали» государство государственными же деньгами. В результате банки, «кредитовавшие» государство, смогли непосредственно либо через аффилированных лиц стать собственниками находившихся у них в залоге пакетов акций государственных предприятий.

Авторы документа считают, что вопреки Правилам проведения аукционов на право заключения договоров кредита, залога находящихся в федеральной собственности акций, коммерческие банки не направляли кредитные средства на счет в Центральном банке РФ. Фактически средства оставались в тех же коммерческих банках, но на специальных счетах. В нарушение установленного порядка, предполагающего предоставление кредита целиком и в рамках одного финансового года, кредитные средства нередко направлялись частями, а выплаты растягивались.

В докладе отмечается, что анализ состава участников аукционов и их гарантов показал, что в большинстве случаев состязательность при проведении аукционов не предполагалась. Из 12 аукционов лишь в четырех сумма кредита существенно превысила начальную цену. В остальных случаях начальная цена была превышена чисто символически, при этом или оба участника имели одного и того же гаранта, или один из участников являлся и гарантом остальных, или оба участника являлись гарантами друг друга.

«Таким образом, в результате проведения залоговых аукционов отчуждение федеральной собственности было произведено по значительно заниженным ценам, а конкурс фактически носил притворный характер«, – говорится в исследовании.

Материал подготовлен на основе информации из открытых источников

Из истории приватизации в России

От редакции: публикуем статью, которая многое объясняет по истории грабительской приватизации, произошедшей в 90-е годы. В наше время, когда уже пошла вовсю вторая волна приватизации, будет полезно вспомнить, как происходила первая.

А вторая будет столь же грабительской и беспардонной (в качестве примера вспомним недавний закон Ротенберга). Наш лозунг — тотальный пересмотр итогов приватизации, то есть возвращение всего того, что было награблено у народа, начиная с 1991 года. Для его воплощения нужно не только понимать всю тяжесть ситуации, но и действовать — встать на защиту интересов рабочих, создающих своими руками всё, что у них затем отбирают.

Все мы с экранов телевизоров очень часто слышим о неких залоговых аукционах, в результате которых были хищнически приватизированы крупнейшие государственные предприятия. Однако далеко не все ясно себе представляют, в чем же заключалась суть этих мероприятий, и как же именно в их результате появилась небольшая олигархическая прослойка, владеющая огромными богатствами.

Залоговые аукционы представляли собой серию сделок, проведённых в 1995 году, в результате которых в собственность ряда коммерческих банков перешли акции крупнейших гос. предприятий. Принято считать, что идея залоговых аукционов принадлежит Владимиру Потанину, но это не совсем так. Впервые идею выдвинул американец Борис Йордан. Лишь впоследствии Потанин стал его партнером по компании «Ренессанс Капитал». Тем не менее, к тому времени Потанин сам был богатым и влиятельным человеком, ему принадлежали богатейшие банки — МФК и ОНЭКСИМ-банк. Как тут не вспомнить председателя правления ОНЭКСИМ-банка, а ныне кандидата в Президенты РФ нашего любимого олигарха Михаила Прохорова.

Владимир Потанин

Решающая роль Владимира Потанина заключалась в том, что именно ему выпала честь предложить модель залоговых аукционов Правительству РФ. Предложение было поддержано первым вице-премьером Анатолием Чубайсом и вице-премьером Олегом Сосковцем, которые вынесли вопрос на обсуждение кабинета министров.

Сущность залоговых аукционов состояла в следующем. Остро нуждавшееся в денежных средствах государство проводило аукционы, победители которых получали право заключить кредитный договор с государством. Очевидно, что лишь крупнейшие банки располагали необходимыми суммами, поэтому реально только они могли участвовать в аукционах и стать кредиторами государства. В качестве обеспечения возврата кредита государство отдавало в залог банкам ценные бумаги — акции крупнейших предприятий. Данные акции являлись федеральной собственностью.

Обычно утверждают, что невозврат государством кредита банку автоматически вел к тому, что акции становились собственностью банков. С юридической точки зрения это абсолютно неверно. С 1 января 1995 года уже действовала часть первая Гражданского кодекса РФ, закрепившая классическую модель залогового правоотношения. Залогодержатель (кредитор по основному обязательству) имеет право получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества, но никак не стать собственником этого имущества автоматически. Это означает, что залогодержатель может продать имущество с публичных торгов. Лишь объявление повторных торгов несостоявшимися дает залогодержателю право оставить предмет залога за собой.

Однако при проведении залоговых аукционов вся схема была искусственно осложнена. Кроме кредитного договора и договора залога заключался также договор комиссии. Государство (комитент) поручало победителю аукциона (комиссионеру) продать акции, являющиеся предметом залога. Тем самым, залогодержатель являлся одновременно и комиссионером. В чем был смысл делать залогодержателя еще и комиссионером, если он и без этого являлся лицом, заинтересованным в реализации акций? Вероятней всего, это было сделано в целях избежания судебной процедуры обращения взыскания на заложенное имущество. Кроме того, была возможность уступить право заключения договора комиссии другому лицу, т.е. продажу акций в этом случае осуществлял бы не сам банк, а иное лицо. Но это все не главное. Совершенно понятно, что банки легко могли продать заложенные акции фактически самим себе, используя для этого «свои» организации. Поэтому с экономической точки зрения утверждения о том, что заложенные акции были обречены на переход в собственность банков, являются правильными.

Такова была правовая модель залоговых аукционов. Воплощение этой правовой модели на практике выглядели весьма своеобразно.

Прежде всего, следует отметить, что еще до проведения залоговых аукционов государство разместило в нескольких банках (которые впоследствии и победили в аукционах) немалые денежные средства, сравнимые с размерами полученных кредитов. Таким образом, банки кредитовали государство его же деньгами!

Надо подчеркнуть, что все участники рассматриваемых процессов отлично понимали: государство не сможет в срок возвратить кредиты, т.е. обращение взыскания на заложенные акции неизбежно. Зачем же банкам были так нужны эти акции? Дело в том, что свои огромные состояния банки сделали на обслуживании счетов крупнейших экспортеров — а это были те самые предприятия, акции которых государство отдавало в залог. Банкам жизненно необходимы были гарантии того, что средства этих предприятий и дальше будут размещаться на их счетах . А что может служить лучшей гарантией, чем то, что собственником акций был бы сам банк? Вот для чего и потребовались залоговые аукционы. При этом весьма интересно то обстоятельство, что по-настоящему крупные кредиты, требовавшиеся государству, банки предоставить не могли, ибо их владельцы разбазарили львиную долю заработанных денег на покупку недвижимости за границей, мерседесы, кафе, рестораны, особняки, дорогостоящую отделку офисов и т.д. Из этого следует однозначный вывод: банки рассчитывали завладеть акциями за бесценок, а позднее получить от них сверхприбыль в десятки тысяч процентов, пусть и с учетом капитализации средств. И план удался.

В качестве иллюстрации вышеизложенного привожу выдержки из книги П. Хлебникова «Крестный отец Кремля — Борис Березовский». Выдержки эти касаются наиболее одиозных фигур — Михаила Ходорковского (Менатеп-банк) и вышеупомянутого Владимира Потанина (ОНЭКСИМ-банк; МФК).

1. На залоговых аукционах Ходорковского интересовал недавно созданный холдинг «Юкос» — вторая по величине нефтяная компания в России. В холдинг входила добывающая компания «Самаранефтегаз» — экспортом ее продукции занимался Березовский — и Самарский НПЗ, на котором за два года до этого произошло несколько убийств. По запасам нефти «Юкос» считался одной из богатейших компаний в мире и на залоговых аукционах был самым лакомым куском. На торги выставили 45 процентов акций. В начале ноября 1995 года «Менатеп» прямо велел остальным потенциальным желающим от участия в торгах воздержаться. «Двух мнений быть не может, — заявил прессе первый зампредседателя «Менатепа» Константин Кагаловский, — «Юкос» будет нашим»

Месяц спустя, 8 декабря, консорциум из «Инкомбанка», «Альфа-банка» и банка «Российский кредит» предложил за акции «Юкоса» 350 миллионов долларов — намного больше, чем другие участники. Но структурой, ведавшей регистрацией заявок на участие в аукционе по продаже «Юкоса», был «Менатеп-банк». И он не принял заявку консорциума по следующей причине: часть залога консорциум внес государственными краткосрочными облигациями, а не деньгами. В итоге «Юкос» достался компании, представлявшей интересы «Менатепа», она заплатила за пакет акций «Юкоса» всего на 9 миллионов долларов больше стартовой цены в 150 миллионов.

2. Владимир Потанин положил глаз на другой трофей — металлургический гигант «Норильский никель». Это предприятие было одним из важнейших российских экспортеров и крупным акционером «Онэксим-банка». На аукционе по продаже акций «Норильского никеля» самое большое предложение — 355 миллионов долларов — поступило от компании «Конт», представлявшей интересы банка «Российский кредит». «Онэксим-банк», проводивший регистрацию заявок на участие в аукционе, отстранил «Российский кредит» из-за «недостаточных финансовых гарантий». Победителем стал филиал «Онэксим-банка», заплативший 170,1 миллиона долларов — всего на 100 тысяч больше стартовой цены.

Несколько недель спустя опять-таки «Онэксим-банку» поручили регистрировать заявки на участие в аукционе по продаже 51 процент акций нефтяного гиганта «Сиданко». В очередной раз «Российский кредит» подал заявку, и «Онэксим-банк» ее снова не принял: якобы «Российский кредит» не внес необходимый задаток; между тем представители «Российского кредита» утверждали, что их даже не пустили в здание «Онэксим-банка» в день аукциона. Аукцион выиграла связанная с «Онэксим-банком» МФК, заплатившая всего 5 миллионов долларов сверх стартовой цены в 125 миллионов.

После этого очень смешно слышать заявления олигархов в духе: «Да, мы сделали состояние, но в полном соответствии с российским законодательством». Налицо нарушение элементарной юридической процедуры, установленной в специальном Указе Президента (см. ниже). Все тот же П. Хлебников совершенно справедливо пишет: «Покупая у государства активы в ходе такой закулисной сделки и по столь заниженной цене, вы рискуете, что ваши права на новую собственность никогда не будут надежно защищены. Сограждане будут считать вас мошенником, а государство — скорее хранителем активов, чем их подлинным владельцем».

1. Указ Президента РФ от 31 августа 1995 г. № 889 «О порядке передачи в залог акций, находящихся в федеральной собственности»
2. Хлебников П. Крестный отец Кремля — Борис Березовский или история разграбления России. М., 2001.

Становление российского олигархического капитализма периферийного типа в 90-е годы XX века.

• Главная >>
• Новорусская Россия >>
• Становление российского олигархического капитализма периферийного типа в 90-е годы XX века.

В России наступил дикий капитализм со всеми его криминальными последствиями. Артём Тарасов,
(известный российский предприниматель)

Почему в России в 90-е не было создано полноценное, в фазе позднего индустриализма капиталистическое общество и не появилась его политическая основа- демократия для большинства, а не для узкого меньшинства что в реальности случилось? Почему человек как высшая ценность идеологии буржуазного либерализма (кстати, и социализма тоже) не стал главным приоритетом в «либерально-демократических» реформах 90-х гг.? Попробуем ответить на эти вопросы.

Факторы и причины формирования элитарно-криминального капитализма в России

Во многом неудачный опыт национально-демократического строительства в России явился результатом силового сценария захвата полной власти в стране президентом Борисом Ельциным в октябре 1993 г. и устранения им политической оппозиции в лице Верховного Совета (российского парламента) самым что ни есть недемократическим путем.

Отсюда октябрь 1993 г. с последующим принятием «суперпрезидентской Конституции» стал важным рубежом к торжеству самодержавно-президентского правления в России, столь привычного для ее истории, где демократия отныне стала именоваться не иначе, как «управляемая демократия»- да еще в глубоко расколотом по имущественному признаку и крайне конфликтном обществе. Собственно с этого времени политический режим в России все более явственно набирал свои авторитарные «обороты», достигнув своего пика при президенте Путине.

Установление режима персоналистской власти в стране при слабости законодательной власти лишь частично объясняет то, что в России, в отличие от стран Восточной Европы, не сложились базовые условия для более полноценной (в интересах большинства) демократии и рынка. Можно конечно сюда еще добавить и постоянно сдерживающие реформы в стране географический и этноконфессиональные факторы, но заострять на них внимание не стоит, слишком простое получится объяснение.

Ответы на поставленные выше вопросы нужно искать еще и в моральных и деловых качествах российской элиты. И самой властной «управленческой корпорации»- вставшей у штурвала российского корабля. Не будет преувеличением сказать, что правящий класс, проводя либерально-буржуазные реформы, вовсе не руководствовался стремлением к счастью для всех россиян, а руководствовался совсем иными мотивами. Какими же?

Часть реформаторов (причем самая меньшая его часть), среди которых был сам Е. Гайдар (нет веских доказательств коррумпированности самого Егора Гайдара), скорее всего, руководствовалась идеей учреждения капиталистического рынка как самоцели, а не как к средству для достижения более великой цели – общественного счастья и благополучия.

Ну а другая самая большая часть реформаторов, просто использовала либерально-рыночную фразеологию для своих корыстных целей (что «по-человечески» очень даже понятно). Но главное – отсутствовала концептуальная основа преобразований и стратегической программы, что не могло не привести к многочисленным провалам этих реформ. И потом, как остроумно заметил один экономист по поводу того, что будто рынок способен сам отрегулировать и организовать новую систему: «…утверждать это – равнозначно тому, что заявлять, будто огород сам выращивает овощи» (Бартенев С.А.).

И наконец, такой сакраментальный вопрос: а вообще возможен был полноценный переход к рынку, демократии в стране, где новая правящая «демократическая власть» в большинстве своем состояла из бывшей партийной номенклатуры? Так, по подсчетам исследователя Николая Длина, окружение Б.Н. Ельцина и правительство на 74–75 % состояли из представителей бывшей советской коммунистической номенклатуры, а региональная «элита» – более чем на 82%.

С точки зрения политолога Сергея Кортунова, российские «либералы» (они же «радикал-демократы»), «решали конкретную политическую задачу формирования нового собственника любым, в том числе и криминальным путем. К сожалению, они не озаботились созданием эффективного и справедливого механизма разгосударствления собственности, четко определяющего критерии, условия, требования при его проведении, основанные на ясной и понятной гражданам России правовой основе. Политика России с 1991 г. была связана не с разгосударствлением, а с «приватизацией» собственности, в ущерб интересам подавляющего большинства граждан России».

Теперь возникает вопрос, с какой целью и почему реформаторы стремились сформировать класс собственников? Во-первых, если брать идеалистов-демократов типа Е. Гайдара, то они действовали под мощным воздействием внешнего фактора – капиталистического Запада, который в 90-е гг. стал играть главенствующую и монопольную роль в мировой политике и для России оставался единственным привлекательным эталоном для копирования общественной модели. Запад после крушения коммунистического режима в СССР вновь стал выступать как главная международная сила, воздействующая как на общественную мысль в стране, так и на сам характер и форму ее общественного развития.

Оказавшись без средств, реформаторы очень рассчитывали на западную финансовую помощь, искренне верили в то, что Запад хотел бы видеть Россию сильной и процветающей державой. Российские либералы-западники в своих реформах всячески подчеркивали перед Западом, что они копируют их модель, исходя из «мудрых» советов западных коллег. Внешний фактор (Запад как привлекательный образ Другого) в проведении реформ играл очень большую роль.

Во-вторых, реформаторы отдавали себе отчет, что всех россиян они «счастливыми» не сделают, поэтому поддержку в проведении реформ они могут получить только в среде предпринимательского класса, и то только крупных собственников.В-третьих, для подавляющего большинства российских чиновников, директоров государственных предприятий переход к капитализму и, главное, приватизация государственной собственности явились исключительно редкой возможностью присвоить себе гигантский кусок общенародной собственности на вполне «легальных» основаниях и стать почти в одночасье сказочно богатыми людьми.

Верхи «дикого капитализма»

Действительно, само первоначальное накопление произошло удивительно быстро, без всякого трудового капиталистического героизма, причем сразу в один момент люди становились владельцами заводов, пароходов… За небольшие суммы (часто в виде взяток крупным чиновникам) приобретались целые состояния. Однако, став крупнейшими собственниками, новоиспеченные российские капиталисты отнюдь не думали об обновлении производства, технологий и создании венчурных предприятий. Их увлекла финансовая спекулятивная стезя и возможность зарабатывать баснословную прибыль в энергосырьевой нише российской экономики. Так почти пиратским путем формировался крупный спекулятивный российский бизнес, и руку к этому приложили сами российские реформаторы.

По мнению известного экономиста Михаила Делягина, российские демократы, оказавшись у власти и остро нуждаясь в деньгах, обратились за помощью к крупному бизнесу. Чтобы превратить бизнес в социальную опору государства, ими и была проведена ваучерная приватизация в интересах исключительно того слоя «предпринимателей», которые тесно «общались» с чиновниками, «щедро» делясь с ними частью своих капиталов. Так, поддержавшие российских демократов директора государственных заводов, фабрик в ходе «номенклатурной» ваучерной приватизации и стали их собственниками, поделившись частью своей «добычи» с государственными чиновниками.

Причем большую долю в классе крупных российских собственников заняли бывшие представители партийно-хозяйственной номенклатуры. Они, используя старые налаженные связи, провели перерегистрацию государственных учреждений и создали на их основе совместные предприятия, банки или акционерные общества. Впоследствии многие бывшие высокопоставленные должностные лица ЦК КПСС и органов власти возглавили солидные компании и банки (Семенченков А.С.).

В результате, по подсчетам Н. Длина, предпринимательская «элита» России в 90-е гг. почти на 75 % оказалась представлена партийно-хозяйственной номенклатурой («директорский корпус») и партийно-комсомольской верхушкой, перемешавшихся с верхушкой криминалитета. Произошла своеобразная инверсия, российские «демократы» перепрофилировались в номенклатурную буржуазию. Отсутствие демократического механизма контроля со стороны общества позволило «борцам» с коммунистическим режимом занять место вотчинно-государственной коммунистической номенклатуры и овладеть собственностью всего государства.

При этом государство фактически оттолкнуло некоррумпированный (малый и средний) бизнес, развивавшийся на собственной основе, без преференций и субсидий со стороны государства и избегавший сращивания (как правило, на основе коррупции) с государством. Эта часть бизнеса развивалась, но она отодвигалась бюрократией и крупной спекулятивной буржуазией на второй план. В созданных условиях честный бизнес не мог выдержать конкуренции с коррупционерами и олигархами и поэтому не добился значимого политического влияния (Делягин М.Г.).

Как уже говорилось, реформаторы не имели никакой социальной поддержки у населения из-за их антисоциальных реформ, поэтому поддержку они могли найти только у крупного бизнеса, который обладал значительными средствами. Поэтому вся социальная политика правительства была продиктована интересами крайне узкой части населения страны, на которое могла рассчитывать российская власть и которые, по мнению властей, обладали подходящим для эпохи «дикого капитализма» менталитетом.

Низы обездоленной России

Само российское население, не обладавшее «капиталистическим инстинктом», брошенное своим государством, принялось стоически выживать в стране, где господствующим лозунгом того времени стало «Обогащайтесь!», этот лозунг населением расшифровывался как «великий грабеж России». В стране тем самым создавался хищный и паразитический капитализм, без каких-либо общественных и национально значимых целей, сосредоточенный на «крысиной» этике жадного растаскивания огромных богатств страны. Именно этот путь привел к торжеству в стране так называемой «новорусской» элиты, ставшей полноправной хозяйкой огромной страны и беззастенчиво присваивающей все ее богатства. А народу, фактически лишенному государственной помощи, господствующая либеральная идеология внушала, что все его беды от природной лени.

Мораль рыночного успеха любой ценой, стяжательство в криминальных формах, нарушение элементарных норм общечеловеческой морали и социальной ответственности – все это возводилось в культ ценностного беспредела, якобы необходимого для перехода общества к рынку. Однако разрушение моральных и трудовых ценностей, законченный индивидуализм и крайний эгоизм привели к полному распаду социальной ткани и атомизации общества, разложению всех его здоровых элементов, благодаря которым общество консолидируется и становится успешным в конкуренции с другими обществами.

«Русские либералы» как всегда перестарались. Они, стремясь переделать русскую якобы «не рыночную ментальность», насильно вживляли в ослабленный социальный организм убойные дозы имморализма, крайнего индивидуализма и звериного стяжательства. Что в результате привело российский социум в первобытное, дообщественное состояние, лишенное элементарных социальных связей, солидарности и общественной взаимопомощи и взаимного доверия. Вот только оказалось, что такое первобытное общество может существовать не в XX–XXI вв., а в доисторическую эпоху! Фактически это означало наступление эпохи варварства. И новая варваризация больше всего себя проявила в массовой культуре и социальных отношениях.

Все это как небо от земли отличалось от развитого капиталистического общества на Западе, для которого были характерны кредит доверия населения к государству, высокий уровень солидарности, взаимопомощи и даже нравственности и гражданского правосознания. Однако осознание того, что в полукриминализированном и антисолидарном и атомизированном обществе никакого правового государства и цивилизованного рынка построить по определению невозможно, пришло, как это ни удивительно звучит, намного позднее.

Залоговые хитрости капиталистического накопления в России

В ситуации крайнего социального негатива и массовой непопулярности Кремль остро нуждался в финансовых средствах для победы на президентских выборах. Деньги были у крупных бизнесменов-нуворишей. Они готовы были дать деньги Кремлю, но под условия проведения, так называемых залоговых аукционов.

По схеме залоговых аукционов правительство получало кредит у нескольких коммерческих банков, передавая им взамен во временную собственность пакеты акций. С 4 ноября по 28 декабря 1995 года Министерство финансов России заключило 12 договоров кредита под залог акций с победителями (победители были установлены заранее) аукционов на право заключения договоров.

По договору, через установленное время правительство должно было возвратить кредиты, в случае невозврата государственные пакеты акций переходили в собственность банков. Для реализации этой схемы были организованы аукционы, в которых приняли участие несколько банков, для отвода глаз общественности. А поскольку правительство не возвратило кредиты (это было изначально известно), то таким образом пакеты акций перешли в собственность банков. (Андрей Бунич).

В ходе мошеннических залоговых аукционов российские власти предоставили крупным предпринимателям в собственность крупнейшие и наиболее прибыльные государственные предприятия, особенно в нефтяной и металлургической промышленности. Так в 1995 г., через залоговые аукционы под контроль «ОНЕКСИМ-банка» и банка «МЕНАТЕП» (М. Ходарковского) перешли нефтяные компании «СИДАНКО» и «ЮКОС», под контроль «СБС-АГРО» и «Объединенного банка» Бориса Березовского- «Сибнефть», а в 1996 г. консорциум «Альфа-групп» приобрел 40% акций «Тюменской нефтяной компании».

В 1997 г. «ОНЕКСИМ-банк» (во главе тогда стоял Владимир Потанин) приобрел контрольный пакет акций крупнейшего в России производителя цветных и драгоценных металлов РАО «Норильский никель». Кроме «Норильского никеля» под контроль «ОНЕКСИМ-банка» вошли ОАО «Новороссийское морское пароходство», Новолипецкий металлургический комбинат, а также ОАО «Северо-Западное пароходство» (Перегудов С.П.).

Грабительский характер залоговых аукционов и массовые нарушения при их проведении, делавшие законность сделки сомнительной, обеспечивали лояльность новых собственников реформаторам. Расчет оправдался: победители залоговых аукционов стали опорой реформаторов и помогли им выиграть президентские выборы 1996 г., когда была устранена кошмарная для российских демократов возможность прихода к власти коммунистов.

Анатолий Чубайс (один из инициаторов) оправдывал проведение залоговых аукционов следующим образом: «Если бы мы не провели залоговую приватизацию, то коммунисты выиграли бы выборы в 1996 году, и это были бы последние свободные выборы в России, потому что эти ребята так просто власть не отдают».

Вот только за победу на выборах самому государству пришлось расплатиться с новорусскими скоробогатеями еще раз. После выборов, по мнению все того же М. Делягина, главным бизнесом стало растаскивание бюджета с использованием государственных бумаг, взаимозачетов и кредитования бюджетных расходов.

В результате проводимой в стране «экономической» политики произошло окончательное политическое и финансовое сращивание руководителей монополий с правящими кругами страны. Так в России появился господствующий и доминирующий класс – «олигархов». Россия все больше обрела черты монопольно-олигархической державы, периферийного типа, развитие рыночных реформ в которой на базе настоящей конкуренции становится просто невозможно. Это, по сути, и препятствовало формированию среднего и мелкого бизнеса, а значит и появлению среднего класса в России.

Вместо реального рынка с честной конкуренцией господствовал монопольный квазирынок, с допущением целого ряда докапиталистических укладов и даже натурального обмена. Вот только в таком архаичном кланово-криминальном капитализме, все командные высоты в рыночной экономике находились в руках коммерческих олигархов, которые для своей легитимности установили тесный и криминальный альянс с правительственными чиновниками.

Вячеслав Бакланов. Дата: 2015-11-12 Просмотров: 4731

Твитнуть

Можно также почитать из рубрики: Новорусская Россия

О силе и бессилии путинизма.

Вячеслав Бакланов

Россия и исламский мир в первые десятилетия XXI века.

Вячеслав Бакланов

Западный вектор российской внешней политики в 2000-2012 гг.

Вячеслав Бакланов

Президентское время Дмитрия Медведева 2008-2012 гг.

Вячеслав Бакланов

Власть силовой бюрократии и ее отношение к бизнесу в РФ в нулевые годы (00-е) XXI века.

Вячеслав Бакланов.

Александр
Дата: 2015-11-12

Да уж, по своим последствиям во всех сферах жизни общества, 1990-е сравнимы с последствиями гитлеровского нашествия, хотя нет, отечественным либералам удалось превзойти даже Гитлера. Такой катастрофы Россия еще не знала. Выжили просто каким- то чудом.

Москвич
Дата: 2015-11-13

Печальным разгоном закончились попытки некоторых масс, в том числе ветеранов,1 и 9 мая 1993 изменить положение. Вспомним, как ветераны разгонялись водометами…

Юрий
Дата: 2015-11-13

Не стоит преувеличивать те трудности. Конечно тяжело было, но даже в Восточной Европе ситуация была нелегкой. Перестроить экономику с абсолютно нерыночной системой в рыночную- это везде вызывало большие трудности. Вспомним, какова была цена на нефть в 90е годы? От 13 до 18 $ за баррель. Денег не было. Зато забылась серая советская жизнь. А что там было? Чмокающие генсеки, очереди и дефицит, убогий быт, поездки из города на сбор картошки и т.д. Ноль свободы. Да, само прощание с совком было тяжелым и даже кровавым. Ничего — все пережили. Кроме коммунистов уже никто не хотел в большой КОЛХОЗ.

Иван
Дата: 2015-11-13

Россия в 90-е годы 20 века совершила сложнейший переход к капитализму, от которого она отказалась в 1917. Время было упущено, а мы как всегда стремились быстро все наверстать. Не получилось. Теперь строим нудно, но более основательно. Олигархи и криминал в то время были неизбежными спутниками капитализма. Вспомним Америку в конце 19 века, а Англию в 18 веке. То же самое.

Просто Мария
Дата: 2015-11-15

Я думаю, что истина где-то посередине. Кому-то и повезло в 90-е. Они распрощались с ненавистной работой, разбогатели. Затем другие страны повидали и себя показали. Ужасно, что многих убивали. А сколько платили пенсионерам? Да и вообще годами зарплату не выплачивали.

Вячеслав Бакланов
Дата: 2015-11-16

Важно отметить, что реставрация капитализма в России в 90-е годы произошла на геополитических и геоэкономических условиях крайне невыгодных для России. Причем на более невыгодных для России условиях, чем это было перед 1 мировой войной. В какой-то степени это даже обесценило советский трагический опыт, который в тоже время во многих сферах был успешным и величественным.